«Хотели демократию? Получите! Но денег на зарплату вам нет». Сергей Дубинин — об экономических реформах 90-х годов

Взглянуть изнутри на события тех лет постарался экономист Сергей Дубинин, среди высоких должностей которого в начале 90-х — пост и. о. министра финансов.

Как выживали

«АиФ»: — Сергей Константинович, реформы, начатые в начале 90-х, оставили людей почти голыми — их вклады сгорели. Многие до сих пор жалуются «АиФ» на то, что им так и не удалось получить даже минимальную компенсацию за те потери. Как же допустили такое?

С.Д.: — Это было платой за экономические ошибки прошлых лет, когда видимость благополучия создавалась за счёт манипуляций с ценами. В итоге в начале 90-х без перевода экономики на рыночные отношения страна просто не выжила бы. В то время доклады пекарей в крупнейших городах пестрили цифрами о том, что муки у них осталось где на неделю, где на две. И надо было либо отнимать в деревнях зерно с пулемётами, как в 1917 г., либо закупать за границей (на что не было денег), либо стимулировать продажи запасов за счёт ликвидации госконтроля цен. В

60-70-е гг. деньги на зерно добывались резким ростом продажи нефти за рубеж. Но в 90-х, после путча, с нами никто не хотел иметь дело: страна представляла собой непредсказуемую массу без чётких границ, без власти, при этом нашпигованную ядерным оружием. В 92-м я попал в Питер, а там — заколоченные витрины магазинов на Невском, вокруг — стаи голодных собак. Чтобы торговля снова ожила, пришлось отпустить цены. Торговать вне магазинов разрешили на уровне закона. Страна превратилась в барахолку. Зато товары появились. Это плюс. Но есть и минус: стали расти цены. Нужны были дополнительные купюры. А так как бывшие союзные республики пользовались правом на выпуск советских безналичных рублей, инфляция стала зашкаливать. Пришлось даже вводить свой рубль. Вдумайтесь только: в 92-93-м гг. цены росли на 450% в месяц! Предположение, что в той ситуации можно было сохранить сбережения, — миф. Согласен только с тем, что надо было честно и громко заявить стране: сейчас ваши вклады в принудительном порядке замораживаются, но потом их вернут с процентами.

«АиФ»: — Да, какие-то вернули. И даже с процентами. Только смысл? Мне, например, бабушка откладывала тысячу к 18-летию. А когда вместо нее вернули две, хватило лишь на пломбу в зубе.

С.Д.: — Да, решение о частичном возврате потерь было принято. Деньги для этого находили ценой огромной нагрузки на бюджет — продали большие запасы золота, серебра. Но было поздно — вклады уже обесценились. Да и народ был настолько сильно обижен, что этих компенсаций даже не заметил.

Об олигархах

«АиФ»: — А зачем тогда понадобилась приватизация промышленности? Читателей «АиФ» очень возмущает тот факт, что миллиарды народного достояния достались «пройдохам», оказавшимся в нужное время в нужном месте. Разве в этом суть рыночной экономики?

С.Д.: — Приватизация нужна была, чтобы производство получило хозяев и начало наконец работать. Требование денег из дырявой госказны под предлогом, что завод встанет, люди вымрут от голода и холода, — типичная ситуация того времени. Стоял дикий ор. Кстати, потом эти ходоки садились в свои «мерседесы», в аэропортах пересаживались с них на собственные самолёты и улетали в свои углеводородные эльдорадо. А некоторые уважаемые люди присылали свои профсоюзы в Москву. Мол, хотели демократию? Получите! Только денег на зарплату вам нет. Просите в Москве.

Успокаивался народ, только когда я показывал им документы, что деньги за их продукцию были перечислены вовремя. Перекладывать ответственность на центральную власть было проще, чем включать мозги и решать проблемы своего предприятия. Как только передали эти предприятия в частные руки, истерики мгновенно прекратились. Да, истории, когда за ваучеры продавали водку в ларьках, некрасивые. Но рынок же не может сразу стать цивилизованным. Зато в итоге появились те, кто был заинтересован в развитии промышленности. Но немногие смогли удержать свои империи. Любопытно, что среди олигархов 90-х почти не было экономистов.

«АиФ»: — Зато, похоже, были умелые взяткодатели. Рассказывают, что работа Министерства внешэкономсвязей того времени сводилась в основном к раздаче квот на вывоз сырья из страны. С тех пор крупный бизнес делает только то, что выгодно ему, а не нам?

С.Д.: — Тогда, чтобы избежать картельных сговоров, надо было разделить функции некоторых крупных предприятий.

Например, добычу и продажу сырья. Конечно, за 20 лет можно было бы сделать больше для решения этой проблемы. Но не всё сразу. Есть и экономические подвижки. Поясним по порядку: когда кругом кидали даже «лучшие друзья», от сытой и безопасной жизни внутри холдингов у руководства банков кружилась голова — они даже не оценивали риски своей деятельности. Кредиты давали сами себе, финансовую отчётность брали с потолка. Это положило начало дефолту 1998-го. А вот кризис 2008 г. показал, что определённые правильные выводы из своих ошибок страна всё же сделала. Поэтому с его последствиями мы справляемся быстрее и успешнее многих других стран.

Смотрите также:

• Ресторатор Алексей Носков: «Ресторанный бум у нас закончился в 2007 году» →
• «Киднеппинг» международного масштаба: Узбекистан похитил «дочку» МТС! →
• Есть в кризисе любом хорошее... →