Любые СМИ, даже при наличии самой жестокой цензуры, отражают дух своей эпохи. Содержание и стиль газетных статей, спустя годы и десятилетия, могут многое рассказать нам о людях и событиях далекого от нас времени. Таким образом, газеты, наряду с другими источниками, становятся бесценным историческим документом.
Итак, читаем газеты конца 1930-х годов. Период Большого террора – это время особых общественных настроений. На повестке дня – яростная борьба с «врагами народа», промышленные достижения, стахановское движение, а также изживание отдельных недостатков и поиск местных вредителей…
За скоростные плавки
Заголовок «За скоростные плавки», так полюбившийся советским журналистам, родился в середине 1930-х, в годы расцвета стахановского движения. Затем, в 50-60-е годы «плавки» стали комсомольскими, пионерскими, юбилейными… В газетах конца 30-х годов промышленные успехи – всегда на первых страницах.
Вот показательная передовица в газете «Челябинский рабочий» (август, 1937 г.) под названием: «Мой опыт борьбы за скоростные плавки». Автор статьи – Никифор Кочетков, стахановец-сталевар Златоустовского металлургического завода им. Сталина:
«24 августа я установил на печи № 3 новый рекорд производительности: плавку в 81 тонну выдал за 7 час. 45 минут, причем варил я не простую углеродистую сталь, а хромистую», – пишет Кочетков.
Далее он подробно описывает весь производственный процесс, со множеством деталей и терминов, например: «Чтобы ускорить плавление, сразу же во время завалки, дал полную температуру 1500 градусов, все отверстия у печи держу плотно закрытыми. Я зорко следил за факелом – держал все время полную температуру». Статья заканчивается стахановским призывом: «Вызываю на соревнование знатного сталевара Магнитогорского металлургического комбината Грязнова. Жду ответа».
Также популярны были отчеты о размещении госзаймов среди трудящихся. Под заголовком «Успехи нового займа в Челябинске» («ЧР», июль, 1937 год) читаем, как трудящиеся с воодушевлением подписываются на новый оборонный заем и что в Челябинске собрали уже более 17 млн рублей.
Далее критикуются те предприятия, где заем собирают недостаточно энергично и «охват займа составляет всего 83%». Приводятся в пример передовики: «Бригадир тов. Ермаков из треста «Магнитострой» отдал на заем весь свой месячный заработок». Вопрос о том, как тов. Ермаков и его семья буду жить целый месяц, остается за кадром.
Радостная колхозная деревня
Воспевание наступившей счастливой жизни и клятвы в преданности партии и советскому правительству – тоже обязательные темы первых полос. В заметке «Самая счастливая молодежь в мире» читаем:
«Прежде чем завоевать нашу Конституцию, большевики много боролись. Но борьба еще не кончена. Враги народа, подлые троцкистко-бухаринские гады, японо-германские шпионы всячески стараются нам навредить. Мы, советская молодёжь, самая счастливая молодёжь в мире. По первому зову нашей партии мы грудью встанем на защиту завоеваний Октября. Подпись: колхозник Николай Никулин, студент Курганской высшей коммунистической сельскохозяйственной школы».
Редакционная колонка, озаглавленная «Сталинская забота о колхозниках» рисует нам картину наступившего колхозного счастья:
«Ушла безвозвратно прежняя деревня, деревня кулацкой кабалы, поповского щарлатанства и уряднического произвола. На ее месте выросла счастливая, радостная колхозная деревня, обогащенная машинно-тракторными стациями с огромнейшим количеством первоклассных сложнейших машин. Выросло новое колхозное крестьянство, подобного которому не знала история человечества».
Вражеское гнездо
Вредители во второй половине 1937 года начинает обнаруживаться буквально повсюду, и это, естественно, находит свое отражение в печати. Статьи (по стилю напоминающие доносы) заполняют газетные страницы. «Ликвидировать последствия вредительства в Осовиахиме» («ЧР», август, 1937г.) – типичный образец такого «жёстко-обвинительного» стиля:
«В челябинской областной организации Осовиахим долгое время подвизалась ныне разоблаченная вредительская шайка. Пробравшись в Осовиахим, действуя по указке троцкистко-бухариского бандита и германского шпиона Эйдемана, они не останавливались ни перед какими преступлениями, чтобы сорвать подготовку оборонных кадров. Следы их грязной работы дают себя знать до сих пор».
Далее речь идет о деяниях «шайки», но эти «преступления» больше похожи на хозяйственные и организационные недоработки, чем на происки германских шпионов: «На курсах авиамоделистов, пишут курсанты Козельский, Елыхов, Акулов и другие, царит хаос и неразбериха. Преподают плохо. Курсанты сами таскают верстаки, инструменты. В общежитии – грязь. И никто из руководителей курсов не обращает на это внимания».
Засели враги и в других местах, читаем статью «Вражеское гнездо в облпищепроме» («ЧР», сентябрь 1937 г.): «Известно, что начальником местной промышленности долгое время был вредитель Киселев». И далее выясняется, что чуть ли не буквально все руководители – это скрытые и явные враги:
«Он поставил на руководство отделом пищевой промышленности своего сподвижника некоего Абатурова, финансовый отдел возглавил троцкист Маслов, управляющим горсбытконторой был поставлен вредитель Катков, заместителем главного бухгалтера оказался кулак Иванов… Было принято в аппарат облпищепрома 18 чуждых и непроверенных людей. Кучка вражеских элементов повела свою подрывную работу».
Подрывная работа состояла в том, что «предприятия пищепрома систематически не выполняют планов. За первую декаду сентября 1937 г. пивзаводы выполнили план от 40 до 70%, дрожжевой завод – на 29%, мыловаренный – на 8%. Вредители из пищепрома всю свою деятельность направляли на то, создать перебои в снабжении населения продуктами».
Здесь мы сталкиваемся с любопытным феноменом: так называемые происки «вредителей» становятся в 30-е годы универсальной отмычкой, средством объяснения всего – нехватки продуктов, невыполнения планов, срыва сроков посевной, грязи в общежитии…
Был порядок?
Специально для тех, кто любит повторять, что «вот, при Сталине порядок был, а сейчас…»: судя по газетным статьям, никакого такого «порядка» не было, особенно если это касалось простых людей. Например, задержки зарплаты – не изобретение 90-х. Сто пастухов в Челябинской области месяцами не получали зарплату, и ни суд, ни профсоюз не могли им ничем помочь. Читаем заметку «Когда же пастухи получат зарплату?» за подписью С.Л. («ЧР», январь, 1938 год).
«С ноября прошлого года около 100 пастухов и подпасков не могут получить зарплату, которую им обязан выдать животноводческий пункт Челябинского горзо. Не раз обращались они в обком профсоюза земорганов, но их просьбы до этих пор остаются тщетными. Председатель обкома Дыдыкина ничего конкретно не предприняла.
Пастухи обратились в народный суд 6 участка. 16 декабря суд принял решение о принудительном взыскании 90 тысяч рублей с горзо в принудительном порядке. Исполнение решение поручено судье-исполнителю Неустроеву, но он о взыскании зарплаты не думает. До каких пор, спрашивается, пастухи будут ожидать заработанные ими деньги?»
Или вот история о том, как у матери двоих детей, стахановки, два раза отбирали квартиру («ЧР», июль, 1937 год, «Волокита»): «7 лет я работаю на тракторном заводе, меня считают стахановкой. Систематически перевыполняю нормы выработки. И все же до сегодняшнего дня я с двумя детьми и 70-летноей матерью живу в сырой и тесной землянке.
Долго добивалась я квартиры. Наконец, счастье как будто бы мне улыбнулось: 4 месяца назад начальник цеха Чуманов вручил мне ордер на квартиру в 5 доме 7 участка. Но квартиру не дали – ордер отобрали. Выписали другой – на квартиру в 12 доме, и его тоже отобрали. Ни парторганизация, ни цеховой комитет мне не помогли. Что это, как не издевательство? М. Заварухина».
Кстати, рубрика «газета выступила – что сделано?» тогда в газете отсутствовала, поэтому так и не известно, получила ли работница ЧТЗ долгожданную квартиру.
«Леденеет кровь»
У эпохи Большого террора – свои «великие» герои и «лютые» враги. Вот, например, нарком Ежов, его все любят, превозносят и т.д. «Вся страна приветствует тов. Н.И. Ежова» – под таким заголовком в «ЧР» (июль, 1937 год) печатается сообщение ТАСС:
«Со всех концов Советского Союза идут горячие отклики на постановление ЦИК СССР о награждении орденом Ленина наркома внутренних дел тов. Н.И. Ежова.
Колхозники артели им ХV съезда ВКП (б) из Харьковской области пишут: «Мы шлем Вам, Николай Иванович, горячее поздравление с высокой наградой. Мы знаем Вас как одного из ближайших соратников любимого Сталина. Под Вашим руководством разгромлены банды шпионов и диверсантов, стремившихся закрепостить советский народ и вернуть старые капиталистические порядки». Поздравительные телеграммы идут от ленинградских заводов «Большевик» и «Красный треугольник», железнодорожников Алтайского депо, Сталинградского тракторного завода».
В марте 1938 года в Москве начинается громкий процесс «право-троцкистского блока», обвиняемыми на котором стали А. И. Рыков, Н. И. Бухарин, Г. Г. Ягода и другие. Газеты откликаются актуальными передовицами, наполненными устрашающей лексикой: «Трудящиеся Челябинской области требуют уничтожить троцкистско-бухаринских фашистских гадин», «Смерть трижды презренным», «Дорого обойдутся фашистским наймитам их преступления» («ЧР», март, 1938 год).
Вот статья «Смерть коварным извергам» красочно описывает преступления «врагов народа»: «Они еще 20 лет тому назад замышляли вонзить свой отравленный предательский кинжал в самое сердце нашего народа – пытались убить Ленина, Сталина, Свердлова. Человечество еще не знало таких ужасных кошмарных преступлений, при одной лишь мысли о которых леденеет кровь. Право-троцкистский блок – это гнусная банда профессиональных убийц и вредителей. Всю эту погань в штабы фашистских разведок привела жгучая ненависть к стране социализма, лютая волчья ненависть к партии Ленина-Сталина, к героическому советскому народу».
Обилие «вражеских элементов» во всех сферах и истеричная риторика («смерть коварным извергам», «раздавить шпионов и фашистских гадин» и т.д.) отражают главные общественные настроения – агрессию и страх. И тот, кто пишет эти статьи, и тот, кто выбивает показания у «врагов народа», сами завтра могут стать жертвами своего жестокого времени.
Кстати, любимый нарком Ежов 10 апреля 1939 года был арестован за «подготовку госпереворота» и в феврале 1940-го расстрелян.
Редакция благодарит главного археографа ОГАЧО Г.Н. Кибиткину за помощь в подготовке материала
Рыдали, бились в истерике. Как на Золотой горе нашли массовые захоронения 
Музей воспоминаний. Я ребёнком пережил войну 
Приговор один – расстрелять. К 1933 году все храмы на Южном Урале закрыли