Примерное время чтения: 12 минут
182

И это пройдет. Архиепископ Челябинский и Златоустовский о расколе в обществе и «анонимной демократии»

Фото Александра Фирсова

Десять лет спустя – держали под прицелом чеченские боевики. Он выносил на руках раненых детей из Бесланской школы. Хоронил убитых стариков в Цхинвале. 

Архиепископ Челябинский

и Златоустовский Феофан

Этот человек никогда не прятался за чужие спины, и за одно это уже достоин уважения. Опытный «переговорщик» русской православной Церкви архиепископ Челябинский и Златоустовский Феофан рассуждает о том, как преодолеть раскол в обществе.

 

- Владыка, во время трагических событий в Беслане Вы были единственным человеком, который вышел к бушующей толпе и фактически остановил кровопролитие. Что Вы сказали людям?

- После убийства детей в Бесланской школе была жуткая напряженность в обществе, и витало нечто грозное. Одни говорили: «Мы должны объединиться и напасть с оружием на Ингушетию». Другие призывали к расправе над чиновниками Северной Осетии, над силовиками. Собрался у Дома Правительства во Владикавказе стихийный митинг. И творилось нечто страшное. Видно было, что кто-то подогревает толпу, призывая к штурму Дома Правительства. Истеричные выкрики.

В какой-то степени было замешательство. А руководство республики и многие иные высокие чины были в Доме Правительства. Я четко понял, что нужно выйти к этим людям и что-то говорить, успокоить, остудить их горячие головы. Я помню очень четко сейчас вот эту шумевшую толпу, в мегафон вбрасывали призывы. Я пошел через эту толпу. В народе пошел поток: «Владыка, владыка, расступитесь!»

Действительно, народ расступился, я подошел к человеку, который был ведущим, забрал этот мегафон. И сказал простые слова: «Вы безумцы! Что вы делаете? Вы призываете к насилию: или против ли ингушей, или против ли чиновников. Хочу вам твердо сказать: запомните! Сейчас весь мир объединился вокруг вас, вокруг вашей беды, вокруг ваших детей. Но как только прольется по вашей вине хотя бы одна капля крови, запомните: это будет предательство вами ваших детей! Все забудут о ваших детях, а из вас сделают не жертв, а насильников. Как бы это ни горько было слушать, но такова будет реальность. И поэтому моя единственная к вам просьба и мольба, мольба как вашего архипастыря, который был с вами с первой до последней минуты, и с вами, и с вашими детьми: пусть разум действует у нас, а не эмоции».

Вот это было какой-то шоковой терапией. Пошла волна замешательства, и митинг пошел на спад. Люди начали расходиться. А после я получал много писем, в которых люди прямо писали: «Спасибо Вам, владыка, что Вы остановили нас в ту пору от безумия насилия».

- Вы непосредственный участник драматических событий 1993 года. Тогда Россия стояла на грани гражданской войны. Минувшей зимой мы опять подошли к этой черте. Как Вы думаете, почему это стало возможным? Что происходит с народом и страной?

- Давайте начнем с далекого 91 года, с тех «лихих девяностых». Что происходило? Худо-бедно было очень большое государство, с мощной идеологической системой. И вот система сломана. Нет четких ориентиров к заданной цели. Пожалуй, пока еще четко не вырисовывается и сама цель: куда мы идем? Нарушена система ценностей, в том числе и основополагающих нравственных. И мы знаем, что бывает в таких случаях.

Очень пронзительно написал Булгаков в «Грядущих перспективах»: «Нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни. Платить за безумство дней октябрьских, за самостийных изменников, за развращение рабочих, за безумное пользование станком для печатания денег… за все! И мы выплатим. И только тогда, когда будет уже очень поздно, мы вновь начнем кой-что созидать, чтобы стать полноправными…». Он говорил о событиях 1917 года, но как будто про наши дни.

- Но ведь прошло уже двадцать лет. Сколько мы еще будем платить?

- К великому сожалению, в политику очень активно ворвалась политтехнология. Вместо того, чтобы вырабатывать единую политическую линию, политтехнологи боролись за направления клановые. В экономике творилось нечто странное с ваучерами, с приватизацией и с прочим. Социальная сфера превратилась – я немного утрированно скажу – в раздачу бесплатных таблеточек, еще каких-то мелких подачек. Но ведь социум – это не только больницы, не только дома, досуги, это нечто большее. Формирование гражданина и человека как такового. А теперь давайте будем совершенно честны. Как мы формируем социум?

Поехали в любой город, посмотрите, что происходит? Большая часть храмов разрушена. А во дворцах культуры, как правило – торговые центры. А где новые? Ну да, строят ледовые дворцы. Но это капля в море по сравнению с ночными клубами, с дискотеками и развлекательными центрами. Это о чем говорит? Ночные клубы становятся приоритетом у нас? А куда пойти ребенку? Бесплатные спортивные секции закрыты. Где наши дома детского творчества, кружки рукоделия, хореографические студии? Что сейчас ребенок увидит? Это социум. Значит, здесь мы закладывали бомбу нравственной неустойчивости.

- Вся наша молодежь уже с начальных классов переместилась в Интернет. Вот там жизнь кипит.

- Там кипит ненастоящая жизнь. Как правило, все эти блогеры анонимные. И «друзья», и оппоненты не видят друг друга. А ведь аноним – это форма доноса, которая не приемлется ни в судопроизводстве, ни в порядочном обществе. Всем этим умело пользуются те, кому нужно. Создается впечатление, что нарождается некая «анонимная демократия». Нас в России это только начало заботить, а в Великобритании уже разрабатывают закон об Интернете, в котором предлагают убрать анонимность пользователей.

- Вы все время говорите «мы». Кого Вы имеете в виду?

- «Мы» - как граждане, как государство, как общество – все мы. Мы не должны разделять на нас и на вас, на я и на ты. Надо исходить из того, что мы граждане одной страны. Приведу пример, который меня поразил. Я многие годы провел в разных странах за рубежом. И показательна Аргентина. В Аргентине оказались люди, которые бежали от советской власти, репрессированные, добрались разными путями на край света.

Но когда началась Вторая мировая война, все всколыхнулись. А они были кто? Антисоветчики, конечно же. Всколыхнулись и начали вещи, деньги собирать на борьбу с фашизмом. Они отделяли социальный строй, Сталина, Ленина от России как таковой, от Отечества, от Родины. А у нас сейчас все время стараются чувство родины замарать и вытравить, особенно в молодой душе. Какая такая Родина? Родина – это там, где мне выгоднее жить, комфортнее, Родина там, где больше платят, где всем моим страстям можно потакать. Это путь в никуда.

- Молодежь не любит, а старики вообще «хоронят» - мол, кончается Россия-матушка, дошла до ручки, хуже уже некуда. Так кому страну спасать-то?

- Россия наша имеет очень сильный, крепкий, здоровый иммунитет. И не такие времена переживали. Но все-таки, кто бы что ни говорил, нам нужна сейчас сплоченность. И здесь как раз велика роль Церкви, традиционных религиозных конфессий. Говорят: ну вот Церковь только защищает интересы государства… Да, защищает, но не отдельных политиков, а Отечество наше. Церковь дает нравственные ориентиры, говорит нам, что любовь к Родине, любовь к родителям, к ближнему своему – основа жизни, а предательство, ложь и прочие пороки – являются и богопротивными и человека разрушающими. Но у нас сейчас перекосы: вот эти бесконечные ролики по телевидению, как приманка: ты будешь счастливым тогда, когда ты будешь богатым.

А богатства можно добиваться любыми путями: давай карабкайся по этой лестнице, независимо, на чью голову, на чью спину ты встанешь, что ты перевернешь, чью ты душу исковеркаешь. Об этом хорошо говорит Достоевский, помните, у Ивана Карамазова: «Ну что ж, если Бога нет, тогда все дозволено!» И у нас эта вседозволенность выливается в требования гей-парадов. С возможностью непонятных девиц плясать в святом месте.

Говорят: ну вот так они выражают свое свободомыслие. Но свободомыслие должно сочетаться с рассудком, с традициями, с культурой, уважением.

Государство должно и обязано формировать личность через культуру, образование, спорт, историю. И, конечно же, в этом отношении Церковь всегда будет партнером государства. Потому что у Церкви многовековой опыт формирования нравственно здорового человека. И у нас есть тысячи примеров: и Александр Невский, и Дмитрий Донской, и Суворов, и Кутузов, и даже маршал Жуков был верующим человеком.

- Сейчас много говорится: вот то не так, это не так, но что же делать?

- Необходим очень терпеливый диалог. И с теми, кто за и с теми, кто против. И государство не должно стоять стеной: только так и никак иначе. И те режиссеры, которые за различными волнениями и массовками, должны понять: общество и государство не будут плясать под их дудку.

Мы сейчас очень четко должны нравственные ориентиры обществу дать. Хватит одними ночными клубами заниматься. Нужно развивать экономику, а не оставаться сырьевым придатком. Вкладывать не в яхты, не в зарубежные спортивные клубы. И тут должна быть государственная политика: не принуждая, но ограждая наше Отечество от разбазаривания. И народ поддержит государство.

Самое важное сейчас не декларировать, что закон для всех, а поставить, чтобы закон был неизбежным для всех, независимо от его иерархического и административного положения. Что для простого рабочего, что для уборщицы, и для министра, и для человека, занимающего самый высокий пост.

- Как переговорщик с огромным опытом, скажите: Вы верите, что наше общество преодолеет разногласия?

- У меня есть конкретный пример: Русская православная церковь и Русская Зарубежная православная церковь. Раскол между ними шел не одно десятилетие, и все говорили, что преодолеть его нельзя: так глубоки его корни. Ведь они уходили в раскол всего общества после революции 1917 года. Но терпеливая позиция русской православной церкви, Московского патриархата и русской зарубежной православной церкви увенчалась успехом. Произошло то, что казалось недостижимым: мы объединились. Потому что оставили свои амбиции и подумали о самом главном: о России, ее многомиллионном народе Божьем.

- Владыка, везде, где Вы побывали, построены новые храмы. В том числе, на Кавказе и в Магадане. Вот и в Челябинской области собираетесь построить 100 храмов. Такая настойчивость и упорство у одних вызывает восхищение, у других – возмущение.

- В храмах совершаются таинства, там мы рождаемся духовно, там и умираем. Вся наша жизнь проходит около храма. И первой задачей, которую я поставил, когда прибыл на Кавказ – это строительство храмов. И очень много приложил усилий, чтобы храмы были построены в регионах, где преобладает мусульманское население. И такие храмы есть – в Осетии, Карачаево-Черкесии, это храм в Грозном, целый комплекс храмовый в Ингушетии. Это очень важно: строя храмы православные даже в мусульманских республиках, мы свидетельствовали, что это Россия. И здесь живут не только мусульмане, но и православные люди, бок о бок. И это свидетельство очень важно. Это тоже миссия, которая так нужна в нашем разделенном обществе.

- В Челябинской области, как нигде, пожалуй, много атеистов. Как Вам приходится на новом месте работы?

- Вот только что я вернулся из Снежинска, замечательная встреча была с учеными. Это один из передовых ядерных центров у нас в России. Замечательные люди, и когда мы начали говорить, кто-то сказал: «А мы ведь атеисты!». «Да какие вы атеисты, - говорю. – Ведь у вас не было выбора. Вот была одна идеология у нас в стране, выбора-то не было». И они согласились.

Еще один пример: когда шел спор о строительстве храма в районе Машгородка ракетного ядерного центра в Миассе, шли жаркие дебаты, 15 лет не получалось договориться. И вот я поехал на слушания: стоит стайка ученых, доктора наук, физики… Я подошел к ним после слушаний, и один, убеленный, видно – глыба такая научная – говорит мне: «Владыка, а ведь Вы правду говорите. Нам, неверующим, на сегодня храм нужен больше, чем просто верующим людям». Это было поразительно просто. Переосмысление идет.

- Какими методами Вы боретесь с нашими воинствующими атеистами?

- Самый действенный метод борьбы с атеизмом – это любовь, терпение и последовательность диалога.

ДОСЬЕ

Архиепископ Феофан (Иван Андреевич Ашурков) родился 25 мая 1947 г. в г. Дмитриеве Курской области в рабочей семье. Окончил Московскую духовную семинарию и Московскую духовную академию. Кандидат богословия. В разные годы нес службу в Иерусалиме, Дамаске, экзархатах РПЦ в Южной Америке, Египте и Африке.

В 1993 году во время расстрела Белого дома вел переговоры между церковью, парламентом и правительством.

До назначения на Южный Урал в течение восьми лет возглавлял Ставропольскую и Владикавказскую епархию. Имеет награды не только русской, но и древних православных церквей. Кавалер орденов «Дружба» и «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах