Началось со спички
Лидер по числу возгораний - Красноармейский район. Этой весной здесь уже потушили три десятка пожаров.
- У нас было десять сельскохозяйственных палов. Два пожара по той же причине пришли к нам из Еткуля и Кунашака. Два раза огонь перебрасывался на лес со случайных свалок. Три раза горели особо охраняемые территории. Там, видимо, огнём чистили пастбища от сухостоя, - говорит руководитель Красноармейского лесничества Сергей РЫЖКОВ. - Ещё несколько возгораний вызваны неосторожным обращением с огнём. Буквально в пятницу рыбаки развели костёр под кронами деревьев.
И так весь сезон: леса горят из-за беспечности человека. Какой пожар ни возьми, в его основе, как правило, лежит спичка.
- Найти нарушителя сложно. Пожаров 30, а протоколов у нас всего восемь, - признаётся Рыжков. - К тому же много полей не имеют хозяина. Их никто не опахивает, не чистит от сухостоя. Вот огонь и резвится на воле.
Людей Петра I прогнали
Герман Рябинин почти 40 лет проработал в кыштымском лесничестве. Как признаётся, не за зарплату, а за идею. Стал заслуженным лесоводом, нажил болезнь ног (а ходить приходилось ежедневно по 20-25 километров), но ни о чём не жалеет и на пенсии переживает за любимое дело.
- В России сократили почти всю лесную охрану, которую ввёл ещё Петр I, - сокрушается Герман Константинович. - Похоже, реформами в нашем хозяйстве занимаются непрофессионалы.
Раньше в каждом лесничестве были лесничий и несколько лесников. Последние проверяли свои участки. За одним лесником, как правило, закрепляли по два-четыре гектара земли. Но следить за порядком на них помогали местные жители.
- Одному лесник покос выделит, другому - дрова, вот люди и помогали. Где сухостой вырубят, где пожар заприметят, - рассказывает Рябинин. - А теперь лесников сократили. Остался один лесничий. Как ему за всем углядеть?
Лес, конечно, не опустел. Несколько лет назад в России приняли новый Лесной кодекс. Обязанности лесников сейчас возложены на арендаторов. Но любой бизнес прежде всего старается зарабатывать и экономить. Экономят, как правило, на охранных работах.
- Один лесник привёз рабочих с радиозавода тушить пожар. Остановить огонь он решил встречным отжигом - есть такой действенный метод. Но люди не дали ему поджечь лес. Тогда он сел на землю и заплакал, - рассказывает Рябинин. - Вот такие в советские годы в лесу работали люди. Относились к природе по-отечески. Представить плачущего бизнесмена я сейчас не могу.
«Да, идейных работников в наших лесах сейчас мало, - разделяют точку зрения лесника челябинские экологи, - а стимулов работать с полной отдачей немного. Зарплаты в лесничествах небольшие - примерно 8-12 тыс. рублей. А территории для обхода - огромные. Постоянно идут сокращения лесников.
К тому же в лесничествах сейчас действует «палочковая» система отчётов. Поймал лесник, допустим, 15 нарушителей в месяц - и может расслабиться: план уже выполнен.
И всё же на первом месте среди причин плачевного состояния наших лесов не кадры, а техника. Машин и топлива для заправки катастрофически не хватает - ни у государства, ни у арендаторов. Губернатор Юревич обещал посылать на разведку пожаров свой знаменитый вертолёт. Трудно поверить, но элитная машина действительно патрулировала наши леса, и не раз. В 2012-м, например, с её борта лесники уточняли координаты горящего леса под Карталами и Бредами, чтобы направить туда самолёты с водой.
Многие лесники отправляются в рейды на собственном транспорте. Заправляются на свои деньги. Если выполнить план, можно получить премию от государства - 4-5 тыс. рублей. Она окупает только бензин. На жизнь опять ничего не останется.
Народная премия
Практикуют в наших лесах и «коммерческие» поджоги. Их ещё называют «управляемые пожары». Какой-то участок поджигают специально. После того как сгорают все ветки, стволы продают: сосну под срубы, а берёзу на дрова.
«Это лёгкие деньги для хозяина леса. А доказать факт коммерческого поджога практически невозможно, - констатируют экологи.
Железнодорожник по образованию Александр ФРОЛОВ уже несколько лет стоит на страже Санарского бора. Два лета назад, когда лесной пожар чуть не спалил деревню Верхняя Санарка, он с отцом и друзьями сам встал на помощь местным пожарным и с ранцем в руках полез в адское пекло. Огонь тогда остановили, деревню спасли. Теперь Александр спасает от уничтожения бор. Каждый месяц он платит из собственного кармана пожарным, сидящим на местной вышке. Чтобы не отвлекались, не проглядели первую искру. Чиновники его ругают, а Фролов не унимается:
- За зарплату 5 тыс. рублей никто не будет работать с полной отдачей. С «народной» премией - другое дело. От бора нельзя отводить глаза ни на минуту. Поэтому не должны стоять в стороне.
Сегодня область внедряет в охрану лесов новые технологии. В апреле впервые патрулировать лес стали военные беспилотники. С чебаркульского полигона поднимаются в небо летательные аппараты «Застава» и «Орлан». Они поднимаются на высоту до одного километра и могут обследовать территорию в радиусе до 120 километров. Ещё один беспилотник, «Форпост», взлетает с авиабазы Шагол. На его борту, кроме видеокамер, есть инфракрасное оборудование, которое позволяет определять возгорание даже в ночи. «Форпост» поднимается до семи километров и обследует лес в радиусе 250 километров.
- А мы когда-то сажали дежурного на колокольню, - вспоминает Рябинин.
По сравнению с дедовским методом ноу-хау военных - серьёзный прорыв вперёд. Но совершенной системы защиты леса пока не создано. Главное - чтобы, пока мы учимся жить по-новому, леса не выгорели дотла.
Виновны в неравнодушии. Санарский пожар глазами очевидцев 
Лесной дозор. Леса Сибири в огне, а ситуация на Южном Урале пока спокойная 
На огневом рубеже. Почему горят леса и как обезопасить дачу от пожара 
Чего хотят огнеборцы? 
Остаться в живых. Если потерялись в лесу, ищите реку или не сходите с места