Побывав там, корреспонденты «АиФ-Челябинск» убедились, что под угрозой уничтожения не только этот уголок. Не сегодня-завтра вспыхнуть может весь реликтовый сосняк.
Некуда бежать
Нашим проводником в этом путешествии стал Александр Фролов. Читатели наверняка помнят его интервью нашей газете чуть больше года назад. Его книга-фотоальбом «Санарский бор. Особо охраняемые природные территории» стала событием и привлекла внимание к судьбе заказника со стороны учёных и защитников природы. При этом профессиональные интересы Фролова лежат в совершенно иной плоскости: он железнодорожник.
Наш путь лежит в Каменную Санарку, родину ныне покойного губернатора Челябинской области Петра Сумина. Если б не это обстоятельство, трястись нам по колдобинам, а так от шоссе к деревушке ведёт отличная асфальтовая дорога. На окраине Санарки живут родители Александра Викторовича. Десять лет назад они перебрались сюда из Челябинска. Дом специально выбрали поближе к лесу. Кто мог знать, что это решение едва не обернётся трагедией. Виктор Александрович, отец, рассказывает:
- В 2004 году бушевал сильнейший верховой пожар. Это страшное дело: пламя распространяется со скоростью ветра, в воздух взлетают огромные головешки. За окнами пепел уже летал. Предупредили: через десять минут огонь будет в Каменной Санарке, всем эвакуироваться. А куда? На чём? И вдруг ливень. Из ниоткуда, с чистого неба! Видно, сам Бог это место бережёт. Своими силами остановить такой пожар человек не в состоянии...
За воротами затарахтел и остановился мотоцикл. Во двор вошёл человек в соломенной ковбойской шляпе. Сергей Щукин - бывший лесник, а теперь единственный здесь лесной пожарный. Он и сам бы давно всё бросил. Его кормит не копеечная зарплата, а пасека. Просто кто, если не он? Ответственный мастер леса живёт в 15 км в Верхней Санарке, другой в Черноречье - ещё дальше. Здесь их почти не видят.
- Вы, главное, напишите, что у нас связи нет и спецодежды, - слушаем рассказ Сергея Михайловича о здешнем житье-бытье. - Из-за того, что рация сломана, в позапрошлом году пожар упустили - не могли ни с кем связаться. Сотовые почти не ловят. Пожарный «ГАЗ-66» без ремонта сколько лет стоит. До пожара, может, доедет, да там и сгорит, наверно. В Верхней Санарке есть новый пожарный автомобиль. С ним в комплекте шло пять шведских пил «Хускварна», чтоб просеки делать. Исчезли! Лопат, и тех нет...
Профессионально помогают Щукину пожарные наблюдатели Николай Левченко и Вадим Морозов. Тоже из идейных. Чтоб как-то поддержать «вышкарей», Александр Фролов из своих денег добавляет по четыре тысячи к их грошам, которые они и то вовремя получить не могут.
К сожжению готов
Выступаем. Щукин, подумав, решил остаться.
- Лучше подежурю. Мало ли что.
На границе заказника нет ни столбиков, ни табличек - вообще ничего.
- У леса несколько ярусов, и на каждом свой особый мир, - начинает рассказывать Александр Фролов. - Это единственное в регионе место, где можно встретить растения сразу из нескольких климатических зон, от среднеазиатской степи до тундры. Сейчас немного поднимемся, и начнутся лишайники.
Под ногами появляются сероватые и бледно-зелёные островки, которые скоро превращаются в огромные ковры. Наступать на них страшно - след будет зарастать лет сорок-пятьдесят. Но обойти не получается. Между прочим, лишайник где попало не растёт. Его наличие - признак идеальной экологии.
И в этом удивительном месте, где нетронутая природа буквально изменяет сознание, на каждом шагу попадаются следы жутких преступлений - пеньки от сосен и кучи веток. Не стесняются: рубят прямо вдоль просек, не утруждаясь зайти подальше вглубь квартала.
- По всему лесу этих куч я насчитал не меньше сотни, - рассказывает Виктор Фролов. - Собирают их аккурат под деревьями, хотя по всем правилам расстояние до стены леса должно быть не менее 10 метров. Они так делают, чтобы в случае пожара огонь перекинулся на кроны и превратился в верховой. Тогда наши 13 кварталов сгорят за два часа. А теперь сюда посмотрите: видите, раньше эта куча здесь лежала, в стороне. Кто-то не поленился и перетащил её к сосне. Я же говорю: лес готовится к сожжению!
«Доказательств нет»
В воздухе появился запах сажи - мы вышли к горельнику. Это ещё не Окунцово. Здесь пожар случился 3 июня, на Троицу. Расчёт из Верхней Санарки успел вовремя, погасили быстро. Пострадало только 0,2 гектара. Правда, ещё целую неделю каждый день, а то и по два раза в день, местные возвращались сюда - дотушивать.
- Чувствуете, какая подстилка мягкая и упругая? Огонь туда уходит и может несколько дней прятаться. Тонну воды выльешь, а завтра он опять вылезет, - замечает Виктор Александрович.
Его сын подводит нас к сосне на краю горельника. С неё метра на полтора сверху вниз содрана кора.
- Вот полюбуйтесь: нас уверяют, что в это дерево ударила молния и якобы от этого начался пожар. Но только, если им верить, получается, что пламя против ветра распространялось. Мы думаем, что пожар начался ближе к центру горельника. Видите, сосна спиленная там лежит. Высокая, ровная - самое то на балку. В общем, кто-то дерево свалил, покурил здесь… Ведь одной искры достаточно.
Фроловы и их единомышленники находятся в довольно сильной оппозиции к местному лесничеству. Не раз раздавались угрозы в адрес энтузиастов. Им приходится дуть на воду, чтобы себя обезопасить. Например, при походе в лес спички строжайше запрещены.
Окунцово, как мы вскоре убеждаемся, обгорело ненамного сильнее. Но в этом красивейшем уголке опалённая трава и почерневшие деревья смотрятся как безобразный рубец на лице Моны Лизы. Здесь речка Санарка образует прудик с кристально чистой водой, украшенной белыми и жёлтыми водяными лилиями. Гранитный берег, заросший доисторическими папоротниками, мхами и очитками, за тысячелетия принял загадочные формы. Кажется, что это место ещё помнит мир без человека.
Красота Окунцово стала его бедой. Отдыхающие плевать хотели на запреты: заезжают сюда на машинах и жгут костры. Один из них, возможно, и привёл к возгоранию. А что лесничие, егеря? Виктор Александрович рассказывает:
- На этот пожар ПХС не успела. Тушили только местные: Сергей и Артём Щукины, Морозовы (отец и два сына), Андрей Соловьёв и другие. Хорошо, погода помогла: в этот день дождь два раза прошёл. Когда появилось начальство, на том берегу уже новая компания сидела, с музыкой и костром. Нагаеву (помощнику лесничего Восточносанарского участкового лесничества) говорят: «Вот же нарушение! Штрафуйте!». А он: «У меня доказательств нет, что они развели». Двадцать человек свидетелей, а у него доказательств нет...
Жители Каменной Санарки боятся, что заказник ничего хорошего в будущем не ждёт. Но Виктор Фролов отмечает, что в последнее время бор как будто забирает то, что потерял по милости людей: стал активно разрастаться, забираясь даже в огороды и дворы селян. Те недоумевают: «Он что, выжить нас решил?!»...
И последнее. От судьбы Санарского бора зависит судьба всего Южного Урала и особенно Челябинска. Это не просто реликтовый лес, живой ботанический музей, но и климатообразующий растительный массив, защищающий нашу лесостепь от натиска пустыни. Если он не выживет, Челябинск быстро превратится в непригодное для жизни место.
Жонглеры пылающих факелов тренируются в горящих лесах 
Санарский природный комплекс превратили в свалку 
Виновны в неравнодушии. Санарский пожар глазами очевидцев