Проверки на предприятиях Челябинска идут одна за другой. Всё обратили внимание, что надзорные органы стали действовать более решительно и даже жёстко.
Челябинцы считают, что разрешение на активизацию борьбы с загрязнителями воздуха получено на самом верху. Так ли это? Насколько быстро можно установить источник выбросов? И какое наказание может быть самым эффективным?
За ответами мы обратились к руководителю управления Росприроднадзора по Челябинской области Виталию Курятникову.
Разделили на зоны влияния
Корреспондент «АиФ-Челябинск» Эльдар Гизатуллин: Многие замечают, что проверки предприятий стали другими – более жёсткими. Вы получили новые полномочия?
Виталий Курятников: Скорее речь идёт о том, что мы выработали совместно с правоохранительными органами более эффективный механизм. Сейчас участников проверок достаточно много, но должна быть самодостаточная система, чтобы совсем не обязательным было участие представителя каждой из структур.
А в целом мне лично помогает твёрдая гражданская позиция общественности, СМИ, чёткое понимание проблемы внутри службы, в других государственных структурах. Без содействия ФСБ, МВД, Следственного комитета, прокуратуры мы мало что смогли бы сделать. Не скрою, были моменты, когда приходилось нелегко, давление оказывалось огромное, но нам помогла команда с самого верха: «Вперёд, работайте!». Недавно МВД предложило создать межведомственную группу, чтобы можно было оперативно реагировать на правонарушения. Так что работать действительно стало легче.
- Нарушений действительно много?
- Скажу откровенно, нарушения есть практически на всех предприятиях, но разные по кратности. Многие не ожидали, что проверки станут другими. Как было раньше? В случае НМУ Роспотребнадзор, отвечающий за состояние воздуха в жилом секторе, должен был дать нам основание для проверок, чего на самом деле не происходило. В итоге люди правильно возмущались - все понимали, что запах идёт от предприятий. Но каких именно? Система контроля не срабатывала. Мы её пересмотрели – теперь действует новая, основанная на том, что есть зоны влияния конкретных предприятий. И если есть превышение, то можно с высокой долей вероятности предположить, что виновник такой-то завод.
- То есть, новая система позволяет действовать более быстро?
- Да, ведь прежде, когда мы заходили на предприятие, установить причину загрязнения было сложно. Схема согласования была крайне сложной – особенно, если речь шла о воздухе. Случалось, что у нас 3 дня уходило на то, чтобы до источника добраться – мы эту игру так и называли: «Кто первый добежит до трубы?». Сейчас ситуация совсем другая - в пределах предприятия мы в течение часа устанавливаем источник и делаем замеры. Заводам уже нельзя скрыть результат и изменить технологический процесс.
Прежде, если они понимали, что могут скрыть результаты, то они так и делали, так и жили. А мы показали, что ситуация изменилась – уже есть и полномочия, и ресурсы, чтобы привлечь виновных к ответственности.
Молотком по капсулам
- Насколько реально получить компенсации от предприятий за ущерб окружающей среде?
- Этот вопрос неоднократно обсуждали в Москве. Тут есть региональные особенности – в Челябинской области механизм компенсации ущерба усложнён, в отличие, например, от ХМАО или Северо-Западного федерального округа, где работает очень сильный Росприроднадзор. Мы идём по этому пути. Нормативные акты разработали ещё с начала 90-х годов, происходит, знаете ли, эквилибристика понятий. Об этом говорили и на заседании Госсовета с участием Сергея Иванова. Верховный суд в ноябре 2017 года решил ввести единообразную практику компенсации ущерба. Самое важное - вводится понятие презумпции экологической опасности.
- Что же провозглашает этот принцип?
- Любая хозяйственная деятельность несёт опасность для окружающей среды, если не доказано обратное. Так что теперь бремя доказательств, что вреда нет, лежит целиком на предприятии. Вообще, странно слышать от огромных предприятий с доходами в миллионы и миллионы долларов жалобы: «Ой, мы бедные!».
- Правда ли, что около одного из детских садов в Челябинске зафиксировали превышение ПДК вредных веществ в 52 раза?
- К сожалению, было такое превышение. Садик и источник загрязнения называть не хочу, но с этим предприятием мы проблему решили путём диалога. Превышения уже нет, и это самое главное.
Отношение у тех же заводов к проблеме разное. Есть такие, как, например, цинковый завод, где у людей чёткое понимание, что проблемы надо решать, но есть и такие заводы, где принцип один: «Отстаньте!». Как будто, они сами, их дети не живут здесь, не дышать этим воздухом, а прилетают сюда в каких-то изолированных капсулах! И эти капсулы нам надо разбить – молотки всем уже раздали.
Перемены к лучшему есть - за 10 лет всё же произошло снижение объёмов выбросов. Но этого недостаточно. Ведь по 27 тысяч обращений поступало от граждан! Работы, конечно, много. Мы единственные в стране, кто ввёл круглосуточное дежурство в дни НМУ. А зарплату сотрудники получают ту же, что и коллеги в других регионах.
Не 80 тысяч, а 8 лет
- Это верно, что в замерах теперь задействована малая авиация и беспилотники?
- Да, пробуем применять беспилотники совместно с общественными организациями. Хотим уже сами закупать такие аппараты. Сотрудничали с компанией «ЧелАвиа» - в прошлом году сложилась аномальная ситуация, 5 дней подряд НМУ, и авиаторы нам сильно помогли. Всего час облёта, и через полчаса мы определили проблемные зоны, зашли на предприятия. Есть ещё ДОСААФ с двумя суднами, но они нам не очень походят.
Надеемся, что у авиаторов появится какой-то правопреемник. Ведь малую авиацию можно применять и для поиска людей, как уже было в Ростове-на-Дону.
- Завершился ли ваш судебный процесс против ЧЭМК и его шлакоотвалов?
- Мы выиграли процесс. Уже есть дорожная карта, которую составили совместно с комбинатом, и к 2028 году на месте шлакоотвалов должен быть земельный участок.
Надо понимать, что мы не нацелены на конфликт с заводами. Но есть два важных указаний президента по улучшению экологической ситуации – этой уникальной возможностью надо воспользоваться. Это выгодно и для самих заводов – они получили шанс провести модернизацию и снизить риски, сделать свою продукцию более конкурентоспособной.
- Насколько реальным может быть перенос промышленных предприятий за городскую черту?
- Необходимой уйти от красивых предложений. Другое дело, что если появляются такие идеи, то, значит, терпение людей действительно на пределе. И если перенести предприятия пока нельзя, надо свести к минимуму негативное воздействие на окружающую среду. Всем же понятно, что требования к экологии будут только ужесточаться. Потому что люди стали больше ценить себя, жизнь, и это правильно!
К нарушителям меры, конечно, нужно ужесточать. В Великобритании контролирующее ведомство имеет право отключить предприятие-нарушителя от электроэнергии даже после устного предупреждения, представляете? А у нас наказание за ДТП жёстче, чем за превышение выбросов. Разве это серьёзно – 80 тысяч рублей? Не 80 тысяч рублей должно быть, а 8 лет лишения свободы! Вот тогда ответственные лица начнут задумываться, прежде чем нарушать закон.
Досье
Виталий Курятников родился в 1978 году в Копейске. Закончил в 2001 году ЮУрГУ, был аспирантом кафедры уголовного процесса и криминалистики. В 2015 закончил ЧелГУ. Опубликовал 15 научных работ. Занимался преподавательской работой. Трудился в «Продовольственной корпорации Челябинской области». С 2008 по 2011 гг. заместитель начальника, начальник правового управления аппарата Уставного суда Санкт-Петербурга. С 2011 по 2014 гг. - заместитель министра промышленности и природных ресурсов Челябинской области. С 2016 года – руководитель управления Росприроднадзора по Челябинской области.