НИНА Александровна, мелко перебирая по полу больными ногами, направляет инвалидное кресло к кроватке. Приговаривая ласковые слова, сгребает в охапку упирающегося мальчишку лет девяти. Сажает к себе на колени и везет на кухню. Здесь, в углу, стоит второе кресло. Поменьше, с детской кофточкой на спинке.
ОТКУДА берет силы эта 72-летняя челябинка - одному Богу известно. Может, в прошлом. Ведь за ее плечами сотни спасенных детских жизней, благодарных, полных слез родительских глаз. А может, в настоящем. Сейчас на ее ослабевших плечах - жизнь одного, но самого дорогого ребенка.
Трупы вывозили грузовиками
ПО ПЕРВОМУ образованию Нина Александровна - фармацевт. Окончила институт в родной Рязани, попала по распределению в Свердловскую область. Приняли ее провизором в самую крупную местную аптеку. Должность престижная, но и ответственная: наркотики, лекарства - все на ней. Заведующий аптекой, статный, солидный военный, кажется, генерал, торжественно вручил двадцатилетней Ниночке большой ключ от склада. Но уже через месяц начались неприятности.
- Во время учета недосчитались нескольких грамм сильного наркотика, - вспоминает Нина Александровна. - Генерал ко мне, я в слезы. Знаю, что вешала аккуратно, понимала серьезность положения. Куда делись? Слава богу, тогда обошлось. Но прошел второй месяц - и опять недостача. Я перепугалась не на шутку. Так ведь и до тюрьмы недалеко! А через несколько дней генерала нашли мертвым в квартире. И меня осенило. Медэкспертиза подтвердила подозрения: генерал погиб от передозировки. Ситуация типичная для послевоенного времени. К сожалению, многие военные врачи были наркоманами. А как иначе простоишь сутки, а то и больше, за операционным столом? Но оставаться на этой работе я больше не хотела. И отправилась поступать в Челябинский медицинский институт.
Начало пятидесятых, работа в детском отделении областной клинической больницы. Вспышка полиомиелита. Целый этаж больных, обездвиженных детей. Каждый день - новая смерть и душащее понимание того, что даже выжившим никогда не жить полноценной жизнью.
Страшный 1957-й. Авария на "Маяке". Сотни погибших и умирающих, обрывочные данные спецслужб. Молодого доктора Нину с несколькими коллегами командировали в покрытый радиоактивным смогом поселок Караболка - один из тех, что оказался в зоне заражения. В течение нескольких недель медики оказывали первую помощь пострадавшим. Отвозили пациентов в город, возвращались за новыми.
Все это время жили здесь же, в поселке. Голыми руками ловили в реке огромных рыб, жарили грибы из местных лесов. О последствиях никто не думал - о них стало известно гораздо позже, когда появилась льготная статья "ликвидатор". Когда помощь врачей - преимущественно онкологов - потребовалась самим медикам. А пока - новый фургон выживших из Караболки и Муслюмово в сторону Челябинска. Новый грузовик с трупами в морг областной больницы.
Отказалась ехать с Рошалем
- Я СТАЛА первым в области детским гематологом, - говорит Нина Александровна. - Новую еще патологию изучала сама, на трупах. Присутствовала на вскрытиях, смотрела материал в микроскоп. Масштаб трагедии был таков, что слезы очень быстро высыхали. Сознание уже не фиксировало количество умерших детишек. Тогда, после работы в Караболке, меня пригласили в полусекретный Институт биофизики. А потом назначили на высокую должность в облздраве - нынешнем министерстве здравоохранения.
Но клинику Нина Александровна не оставила ни на один день. С коллегами из областной реанимации выезжали на дифтерию - в семидесятых это был настоящий бич. До сих пор помнит найденного в квартире годовалого ребенка, у которого от страшной болезни умерли и отец, и мать. Помнит, как подхватила малыша и бегом бежала к машине. Заразиться было не страшно - такая вот наивная уверенность, что благая цель способна защитить от болезни. Помнит страшную трагедию под Ашой - как вытаскивали из-под гор искореженного металла обоженных малышей, в гамаках несли до вертолетов и скорых. В больничных палатах их тоже размещали в гамаках - таким образом к тельцу поступало больше кислорода. Во время трагедии под Ашой Нина Александровна познакомилась с легендарным доктором Рошалем. И ответила отказом на его предложение ехать работать в Москву. К тому моменту талантливый врач уже собиралась замуж - по огромной взаимной любви.
Может, это злая насмешка судьбы. А может, наоборот, благословение: мол, Бог знает, кому доверить жизнь беззащитных. Как бы то ни было, сегодня прикованная к инвалидному креслу (последствие лучевой болезни) Нина Александровна одна воспитывает 12-летнего внука. Мальчик не ходит и не говорит: диагноз - ДЦП, отставание в развитии. Еще при рождении от мальчика отказалась мать - приемная дочь Нины Александровны. Родных детей у врача-ликвидатора быть не могло.
Жизнь бабушки и внука состоит из нескольких метров от комнаты Гоши до кухни. Выкатить инвалидное кресло на улицу некому, как некому вымыть пол и сделать ремонт в обветшалой квартире. Стирая больными руками старую, вышарканную в буквальном смысле до дыр одежду, Нина Александровна просит не называть ее фамилию. Она ведь известный человек, перед знакомыми стыдно. Стыдно за то, что осталась одна за чертой несчастья. Стыдно, что некогда сильные руки готовы опуститься. Стыдно признаваться себе и выговаривать вслух страшное: "Никому не нужна".
Я вспомнил, как здорово стоять на ногах! Валерий Пешков учится ходить 
Особенный Глеб. Как живёт мальчик, у которого 30 медицинских диагнозов 
Спасти Глеба! Без помощи земляков ребёнок не сможет продолжить лечение