Челябинец Михаил Резепин – живая история и сплошное исключение из правил. Взять хотя бы расхожее мнение, что люди два века не живут, а Михаил Константинович в свои 104 года считает, что жизнь только начинается. Мерилом жизни он называет не количество внуков и правнуков, коих у него пять, а самый известный челябинский долгострой.
За парту в 19 лет
«О старости я задумаюсь только тогда, когда прокачусь на челябинском метро», - отшучивается ветеран.
И про экологию, о которой сегодня много шумят, Резепин рассуждать не любит. Не в ней, говорит, дело.
Родился он не кавказких вершинах, а в обычной уральской деревне Медиак, что в 20 километрах от Челябинска и меньше чем в 50 от уральской атомной «запретки». За всю свою жизнь дышать в уральской глубинке ему приходилось многим – и дымом гражданской войны, и кровью репрессий, и голодом, что пахнет сырой землей и парным молоком и непременно животным страхом, который накатывал при аресте отца и при первой бомбежке под Минском.
На календаре шел март 1915 года. Его детские воспоминания стерты временем. Говорит о тех временах он и сейчас с былой опаской. Сказать, что ты потомственный казак, тогда, в годы советского лихолетья - значит пустить судьбу под откос. «Репрессии» и «расказачивание» - для него не пустые слова.
«В 1933 году в нашей избе, при том что отец и мать неустанно работали в поле, было очень пусто и голодно. Ели мы крапиву и саранки. Иногда мать угощала нас картошкой с молоком. Многие из числа нашей родни бежали из деревни. А мы перебрались в Каштак», - вспоминает Михаил Константинович свою молодость.
За школьную парту он сел в 19 лет, когда на руках был уже паспорт, и нужно было определяться с профессией. Первый и второй класс пришлось пропустить, третий и четвертый закончить экстерном. В общей сложности, Михаил Константинович освоил шесть классов школьной программы.
Как и многие сверстники, он грезил небом, хотел стать летчиком, занимался в ДОСААФ, но биография подвела. Из-за казацкого прошлого путь в летное выходцу из раскулаченной семьи был заказан, а Михаил призван в армию. Великую отечественную войну Резепин встретил в минском пехотном училище.
«21 июня 1941 года мы строили планы на завтра. Собирались отдохнуть на реке. А ночью объявили боевую тревогу. Нам приказали занять окопы, которые из учебных вдруг стали боевыми. Нам всем принесли пулеметы «Максим», но стрелять не разрешали. Мы видели, как рядом с нами проезжают немецкие солдаты на мотоциклах и велосипедах, но объявления о войне не было. Думали, что у них военные учения где-то рядом идут. А потом, когда бомбы с самолетов на нас с неба посыпались, тогда нам и сказали, что это война», - вспоминает Михаил Константинович.
И жизнь для рядового Резепина на четыре долгих года стала чередой военных приказов «отступать», «наступать». День Победы встретил в Германии в городе Хемниц.
Ищу свою Дусю!
За все долгие годы войны особенно запомнил Резепин бои за Ржев. Там он был впервые ранен.
«Помню, что нас бомбили. А потом очнулся в госпитале с осколочным ранением в шее. Я выжил благодаря санитарке, которая вытащила меня с поля боя. В гимнастерке в кармане нашел записку «вынесла тебя Дуся Сазонова». Всю жизнь хотел встретиться с этой девушкой, чтобы отблагодарить. Но найти ее не смог. До сих пор ничего не знаю о ее судьбе», - печалится ветеран.
Что же хранило его на войне, может, хорошая школа пехотинца? Отвечая на вопрос, Михаил Константинович показывает на икону. Крещенный в маленькой сельской церквушке еще до революции, он был воспитан в православных казачьих традициях, поэтому молился всегда и везде, нередко делая это украдкой, чтобы «не загреметь». Согласно казачьему укладу жизни, ни одно начинание не следует без молитвы. Верен тем традициям Резепин до сих пор.
Рана, полученная под Ржевом, давно зажила, но аукает каждый день – после ранения Резепин стал плохо слышать. И мне советует говорить громче. На мой вопрос о секрете долголетия ставит на стол две пиалы с мёдом с собственной пасеки.
«Берите ложкой, кладите под язык и рассасывайте. Я так каждое утро делаю. А еще угощайтесь свежеотварной картошечкой и соленьями», - говорит Михаил Константинович, приглашая за постный стол.
Пчеловодами и медоделами в семье Резепиных были все - и отец, и дед, и прадед. Следуя давней семейной традиции, первый воск и первый мед пчеловод всегда относит в церковь. Михаил Константинович уверен в необычайных свойствах меда. Иначе как объяснить тот факт, что в свои 104 года он вовсе не пьет таблеток. Хотя 52 года «оттрубил» на ЧМК и не одно десятилетие живет в экологически неблагоприятном Металлургическом районе Челябинска. Заводу Резепин за многое благодарен. Там от работал в цеху сетей и подстанций. На заводе встретил он и свою судьбу - супругу, с которой воспитали троих сыновей. Её не стало несколько лет назад.
Тот факт, что в живых остается все меньше тех, с кем служил и работал, несомненно, печалит долгожителя. Живет Михаил Константинович в семье внучки. Впрочем, и к этому вопросу от подходит философски – на все воля божья.
Вековой полиглот
«Do you speak English?» – неожиданно спрашивает меня собеседник, переводя наш разговор в более оптимистичное русло, и следом добавляет несколько фраз на французском и немецком.
Оказывается, Михаил Константинович еще и полиглот. Ночами, когда не спится, он штудирует оставшиеся от детей и внуков учебники иностранного языка, восполняя пробелы в своем образовании. Так старый казак тренирует память. Зачем ему это, спросите вы? А если завтра война? Кто первым в разведку пойдет, собрав казацкое молодое войско? Не сомневайтесь - казак Резепин!
Впрочем, не только этим удивляет столетний пенсионер. Он легко и складно пишет стихи, поэмы и басни, черпая вдохновение в собственных воспоминаниях и выпусках современных теленовостей.
Михаил Константинович - частый гость школьных встреч. Современная молодежь всегда рада его рассказам. Кто, если не он, может рассказать им, как учились в школе сто лет назад и что было на месте их современной школы в начале прошлого века. Любят и ценят Михаила Резепина и в местном казачестве. Он - председатель совета стариков ОКО ЧО «Четвертый казачий реестровый отдел» и для всех является живым примером жизнелюбия.
Михаил Резепин и в сто лет не знает усталости и лени. На любое приглашение прийти куда-либо на встречу или принять гостей у себя он отвечает «во сколько я должен быть готов?» и никак иначе. Впрочем, и отпуск у Михаила Резепина тоже бывает – на все лето он уезжает на пасеку и застать его в городе практически невозможно.
«Голос Приуралья»: о чем писали челябинские газеты сто лет назад? 
Не заморачиваться! Как рентгенолог в 84 года ходит на работу и радуется ей 
С видом на Берлин. Путь из Смолино в Германию лежал через Сталинград и Курск