Вырастить не только деревья, но и кадры. Что ждет леса Челябинской области

Несмотря на то, что сейчас зима, в лесах Южного Урала подсчитывают ущерб, причинённый пожарами прошлого года, и приступают к восстановлению.

На какой площади предстоит воссоздать леса? Какие породы деревьев наиболее устойчивы к огню? Удаётся ли решать вопросы дефицита кадров и посадочного материала? И правда ли, что видеокамеры и квадрокоптеры позволяют установить даже номера автомобилей, на которых разъезжают любители палов сельскохозяйственных земель? Об этом рассказал первый заместитель начальника главного управления лесами Челябинской области Валерий Нигматуллин.

Пожары вплоть до ноября

Эльдар Гизатуллин, АиФ-Челябинск: Минувший год многим запомнился масштабными лесными пожарами. Он действительно выделяется среди прочих?

Валерий Нигматуллин: Год был очень сложный – такого лета и весны мы не помним, наверное, лет 15-20. Особенность его в том, что пожароопасный сезон равномерно распределился почти по всем месяцам, начиная с апреля и по ноябрь. Обычно пик приходится на апрель-май, а в прошлом году последний лесной пожар произошёл 8 ноября. Службы работали в очень напряжённом режиме, практически круглосуточно.

Количество пожаров в 2021 году превысило в 1,9 раза уровень предыдущего года – это 1 тысяча 86 возгораний. Если говорить о площади, то это 41,4 тысячи гектаров, что в 5,9 раз больше, чем в 2020 году.

- Удастся ли восстановить ущерб?

- Работа по оценке ущерба ещё идёт, предстоит расчистить горельники, восстановить. Главный пожар произошёл в Джабык-Карагайском бору, где повреждено более 30 тысяч гектаров. Первые гектары мы уже начали засаживать, привлекли волонтёров. Обследования можно проводить там и зимой, так как речь идёт о хвойных породах. Замечу, что не все участки, где прошёл пожар, могут быть повреждены.

- А верно ли, что для пострадавших лесов, особенно на юге области, нужны лишь определённые саженцы и семена? Нет ли в связи с этим дефицита посадочного материала?

- Ситуация непростая. Повлияла засуха – не только на аграриев, но и на лесное хозяйство. Дефицит есть, но небольшой – думаю, сможем решить вопрос. Кстати, в Карталинском районе есть большой питомник, который не пострадал от пожаров.

Статья по теме

Им уже не выжить? Почему в центре Челябинска погибают десятки деревьев

- Один из южноуральских учёных говорил, что надо обязательно отслеживать череду сухих и влажных лет, корректировать в связи с этим посадки…

- Безусловно, надо учитывать влажность почвы – там, где избыток влаги, надо садить не в борозду, а в так называемые отвалы. Кроме того, следует обращать внимание на породы – не садить только хвойные. Хороший выбор – это лиственницы, стойкие к пожарам, в отличие от сосен. На юге области стараемся высаживать берёзы, которые быстрее восстанавливаются. Не все породы разрешены к высадке в регионе – это для нас больной вопрос, который мы давно хотим решить.

Сжигать траву смысла нет

- Есть ли недостаток в лесничих? Работа ведь очень трудная.

- Кадровый голод сейчас – это проблема практически во всех отраслях. Не будем скрывать, что зарплата у нас, к сожалению, небольшая. Найти людей на вакантные должности трудно. Но впервые в 2022 году из областного бюджета нам выделили средства на поддержку молодых специалистов – они могут получить до 1 миллиона рублей на покупку жилья. Уверен, что это будет большим стимулом.

Тем не менее, подчеркну, что причиной серьёзной ситуации с лесными пожарами был вовсе не недостаток кадров – сыграли роль природные факторы. Все необходимые службы привлекли вовремя. Были на совещании, где о своей работе отчитывались регионы УрФО. Мы узнали, как тушат пожары коллеги – неделями или даже месяцами, как в Тюменской области. У нас же пожар на площади в 30 тысяч гектаров потушили за 3-4 дня. Тут надо отдать должное организации всех служб – не только лесного хозяйства, но и МЧС, районной администрации.

- Удалось ли создать систему видеомониторинга, чтобы отслеживать очаги возгорания?

- Система уже начала работать. В 2020 году мы установили 31 видеокамеру, а в 2022 году, благодаря поддержке губернатора, профинансируют установку ещё 60 видеокамер. Это позволит охватить большую часть области – всего же нужно 108 камер, чтобы обеспечить мониторинг региона. В центре нашего внимания горнозаводская зона, центральная часть и районы вблизи озёр – там лесные пожары происходят чаще всего.

Сгорают быстрее, чем вырастают. Почему восстановление лесов ушло «в минус»? Подробнее

Видеокамеры нам нужны не только для того, чтобы отслеживать очаги возгорания, но и следить за другими нарушениями – например, за возникновением несанкционированных свалок.

- И насколько эффективно работают уже установленные камеры?

- В прошлом году они позволили выявить 10% пожаров, что является достаточно неплохим показателем, учитывая, что система работает относительно недавно.

Например, в Брединском районе видеокамеры позволили вовремя заметить, как подожгли поле – к месту мы выехали за 15 минут. Через камеры даже номера автомобилей удалось распознать. Так что современная техника позволяет в какой-то степени восполнить дефицит кадров.

Кроме того, мы приобрели квадрокоптеры, которые опять же позволяют мониторить ситуацию.

- В том числе следить за палами?

- Верно. Сельскохозяйственные палы, кстати, запрещены законом. Давно уже доказано, что никакой пользы от палов нет, они уничтожают все микроорганизмы, мы постоянно стараемся объяснить это людям. Понятно, откуда идёт это традиция – на покосах сжигали прошлогоднюю траву, чтобы быстрее поднималась зелёная. Но климат меняется, у нас из-за засухи и так многое горит.

Это не только вредно, но и опасно. Был случай, когда один тракторист взял тряпку, облил бензином и поджёг, чтобы устроить пал. Так в итоге сам чуть не сгорел. В садах такая же ситуация – люди зачастую не понимают, что надо обязательно учитывать погодные условия. Сухая трава вспыхивает как порох, огонь за секунды распространяется на метры.

- А есть ли система поощрения – мол, сообщи о незаконном пале и получи деньги?

- Мы в 2020 году пытались запустить такую акцию – предлагали, правда, за сообщение не деньги, а дрова. Но менталитет у наших людей, особенно в деревнях, такой, что предложение не пользовалось успехом. Я сам деревенский и знаю, что легко спровоцировать конфликт. Одно дело серьёзное преступление, когда не сомневаешься – надо сообщить. И совсем другое – пал, который многими воспринимается как незначительное правонарушение.

Впрочем, сейчас и так достаточно способов, чтобы сообщить о возгорании – через наш сайт, страницы в социальных сетях. Есть, наконец, у нас круглосуточная диспетчерская служба.

Школьники по-прежнему помогают

- В советское время к посадкам деревьев привлекали детей. А сейчас есть такая практика?

- Советские дети и нынешние всё-таки отличаются. И требования к безопасности сейчас серьёзные. Не дай бог, ребёнка клещ укусит! Мы, конечно, проводим акции, привлекаем волонтёров, но в лесу должны работать специалисты, там есть своя специфика.

Тем не менее, традиции школьных лесничеств удалось сохранить – их у нас в области насчитывается 31, и объединяют они 476 ребят. Обучаем их азам не только лесного хозяйства, но и экологии. Возможно, кто-то из них пойдёт работать в нашу отрасль, а если даже и нет, то будет понимать, как важно сохранять леса, не мусорить.

Наши ребята из школьных лесничеств хорошо выступают на соревнованиях на уровне региона, УрФО. В этом году из областного бюджета выделили на их поддержку 3 миллиона рублей – средства пойдут на обмундирование, слёты, другие цели. Так что традиция сохраняется.

- Такие дети, вероятно, и незаконными вырубками никогда не будут заниматься?

- За прошлый год мы выявили 6,6 тысяч кубометров незаконных вырубок, а в среднем, как показывают результаты за десять лет, вырубок насчитывается около 9 тысяч кубометров. Так что надеемся, будем снижать цифры и дальше – тут нам, конечно, большую помощь оказывает полиция.