Едешь-едешь-едешь себе спокойненько из Челябинска до Миасского, дальше по Бродокалмакскому тракту. Дорога не убитая и даже ровная, картофельные поля, весёлые перелески. На повороте на Попово асфальт мягко переходит в грунтовку, а из центра села разбегаются в разные стороны чисто русские дороги – с жирной чернозёмной колеёй, с ямами, заполненными водой и грязью. «Плохие дороги – это русская самооборона от врагов» – говорит сельский священник Евгений Новокрещинов. «Добро пожаловать в каменный век!» – приглашает сельский депутат Анатолий Нужнов.
«В нашем селе живёт 200 человек, – даёт расклад депутат Анатолий. – Из них 40-45 детей. У нас вообще очень много молодёжи, это наша изюминка». Слова депутата не расходятся с делами: самому Нужнову 35 лет (он один из самых молодых в местной законодательной власти) и недавно у него родился четвёртый ребёнок. Собственно, на этом хорошие новости и заканчиваются.
Дебет и кредит сельской жизни
Центр села Попово выглядит так, как будто его недавно бомбили. В бывшем клубе зияет сквозная дыра (через которую видны тревожные сельские дали), рядом – двухэтажка без дверей и с выбитыми стёклами. Когда-то в этом доме жила сельская интеллигенция – учителя поповской школы, воспитатели детского сада, библиотекарь. А потом стена дома дала трещину, его признали аварийным и людей выселили. К тому времени и школу закрыли, работать учителям стало негде, и они разъехались, кто куда. «Я в село приехал в 1994 году, в клубе ещё показывали кино, работала библиотека, – вспоминает Анатолий Нужнов. – Сначала район сократил ставку библиотекаря, а потом начали оптимизировать всё подряд».
Список потерь села Попово: клуб, школа, детский сад, котельная, спортивный зал, пожарное депо, фельдшерско-акушерский пункт, отделение совхоза. А газа, интернета и дорог здесь отродясь и не было. Что имеется на сегодняшний день: магазин, почта (работает 3 дня в неделю) и избирательный участок. По иронии судьбы, своё будущее селяне выбирают в разрушенном здании детского сада, где нет дверей, окна вынесены вместе с рамами, кирпичные стены осыпаются. Это было бы смешно, когда бы ни было так грустно.
Поповские особо устойчивые
Идём по селу. Возле одного из домов на лавочке – седой дед и внучек без штанов.
– Не холодно мальчишке? – спрашиваем у старого няня.
– Он уральский, закалённый, – уверен дед.
– А сколько ему лет? – спрашиваем.
Дед вынимает цигарку изо рта и спрашивает у внука: «Сколько тебе?» Пацан молчит и сурово жуёт соску.
Типичная картина: пока родители на работе, с малышнёй сидят старики.
Вскоре встречаем ещё одну жительницу села, молодую хмурую женщину. Она катит по дороге коляску, в грязи колёса буксуют, в траве – путаются. Разговорились. Муж на работе, дома ещё один ребёнок. Без садика – никакой жизни. Без детского врача – ужас. Если кто заболеет, а машины в доме нет, то три километра идти до тракта, потом ловить маршрутку до Бродокалмака. Скорая и пожарная – в 19 километрах.
– А почему же тогда молодёжь в село возвращается? – спрашиваем.
– Потому что у нас земля и воля, – был ответ.
Земля и воля
Хорошая всё-таки вещь – автомобиль! Можно сесть и из своего убитого села поехать на работу в город, например. Поповцы так и приспособились: мотаются в Челябинск, в Бродокалмак, в Шумово. Молодёжь нынче мобильная, потому ей легче приспосабливаться, чем когда-то потерявшим работу отцам. А вообще, в целом, сельский народ за эти годы оптимизации выработал целую стратегию выживания: рыбачат, собирают грибы, ходят в лес бить косуль (в этих местах их почему-то называют козлами). «Мужики сейчас ждут хорошей охоты: Сибирь горит, зверь пошёл в наши края, – рассказывает Евгений Новокрещинов. – В Карталах уже видели волков и медведей». Недавно в этих краях возродилась ещё дореволюционная профессия углежогов. Дымки коптилок, где пережигают берёзу, можно заметить во многих сёлах беднейшего Красноармейского района. В общем, если подытожить, сельские жители живут по такому принципу: «не верь, не бойся, не проси». Не верят уже никакой телевизионной пропаганде и надеются только на себя.
Не капиталисты какие-нибудь
Два года назад завёлся в Попово истинный ариец, свободолюбивый немец Хайко Принц (это фамилия, между прочим). Когда-то Хайко жил в городе Вангене, работал формовщиком, техником автоматики и мечтал стать фермером. Женился на русской девушке Кате Шеберстовой, и они стали мечтать вместе. Свободной земли в Германии давно нет, так что решили ехать в Россию.
«Мы открыли сайт Авито и стали искать, где продаются дома с землёй, – рассказывает Екатерина Шеберстова. – Готовились несколько лет: продали всё имущество, жили в арендованной квартире, работали по 20 часов в сутки и копили деньги. Когда приехали в Попово, первым делом купили старый дом с участком и трактор».
В первый же год своей российской жизни Хайко сильно погорел. Не изолировал, как следует печную трубу, и однажды случился пожар. Огонь уничтожил не только дом, но и картошку в погребе. А картошка была не простая.
«Мы её специально привезли из Германии, она у нас стоит 40 евро за килограмм, – описывает Катя. – Это просто удивительный сорт: очень урожайный, вкусный, устойчивый ко всем болезням. Нам соседи потом надавали своей картошки, и сейчас мы выращиваем её. Даже не знаем, как она называется».
Из немецкого у Хайко остались только особо вкусная тыква (также привезённая в Попово семенами) да легендарное немецкое трудолюбие. Молодая семья заново отстроила дом, прикупила земли 60 соток, завела небольшое хозяйство и открыла маленький магазинчик. На днях Хайко приколотил на столбе напротив табличку: «Акция! Всем посетителям чай и кофе! Бесплатно». Соседи иногда заходят, но не на дармовой чай, а для души: побеседовать с приветливыми хозяевами. Сам-то Хайко по-русски ни гу-гу, но все время улыбается, бормочет что-то на своём, а Катя переводит.
«Они у нас молодцы, хорошие ребята, – говорит соседка Нина Ивановна. – Как-то Хайко застрял на дороге на своей Ниве, так потом на личном тракторе всю улицу нам подсыпал. Они не капиталисты какие-то, такие же небогатые рабочие семьи. А вот из наших кое-кто им позавидовал, даже гусей воровали».
Хайко показывает нам новую породу кур, которую он самолично вывел из кохинхинов и домашних несушек (плюс ещё один секретный ингредиент), а соседка Нина Ивановна ревниво следит за нашим фотографом. Боится, как бы мы ребятам не навредили своей публикацией. «А то начнут тут ездить всякие!» – вздыхает неравнодушная женщина.
Есть надежда
Вот такие удивительные и живучие люди в селе Попово. Радуются, трудятся и рожают детей вопреки обстоятельствам. Село вполне может снова ожить, для этого нужно не так много. Вот список, который нам озвучивал каждый житель Попово: 1. Газ. 2. Дорога. 3. ФАП. 4. Детский сад. «Почему-то районные власти считают по количеству жителей, – расстраивается депутат Анатолий Нужнов. – Мол, ради двухсот человек не стоит и деньги тратить. Я вот депутат, к тому же председатель совета депутатов Бродокалмакского сельского поселения, а никаких реальных рычагов, чтобы помочь селу, у меня нет. Сколько лет пытаемся выбить дорогу, детскую площадку. Но глава района только обещает. Последний раз нам дорогу отсыпали песком и галькой в 2017 году, и то одну улицу Центральную. Всё уже размыто давно. Всего в ста метрах от нашего села проходит оптоволоконный кабель. Что мешает завести его к нам и дать интернет и устойчивую связь? В семи километрах от нас – газопровод. Неужели район разорится, если протянет ветку в Попово?»
В 1833 году село Попово было основано переселенцами, которых было всего 12 семей (примерно те же 200 душ, как сейчас). Они тоже боролись и выживали, как сейчас. И если история всё-таки повторяется, то есть робкая надежда, что должно Попово вырасти, и разбогатеть, и зажить, наконец, по-человечески. Спокойно и тихо так, без надрыва.
Бройлеры размером с поросенка. Сколько стоит вырастить живность 
Золотые руки долгожительницы 
7 колонн Ирины Моргулес. Вспоминаем самого свободного журналиста Челябинска 
Репортаж. Как пересчёт сельской живности дал ответы на главные вопросы