Рядом с ним анестезиологом, лаборантом, офтальмологом (даже катаракту сама оперировала) все эти годы трудилась его супруга Мария Никитична.
Один живой терапевт
- Вот случай был в Шереметьево, парню помощь не оказали, мол, эти врачи не имели права оказывать помощь: лицензии нет. Ерунда какая-то, - говорит Борис Афанасьевич. - А клятву Гиппократа они давали? У нас вон китайцы работают, нездоровье там приключилось, а до ближайшего травмпункта - 50 километров. Человек руку вывернул - я что, пойду договариваться в китайское посольство? Мы с бабкой руку вправили без суда и следствия.
К Бутхерейту и правда бегут со всей деревни, если приспичит. Совсем недавно ребёнку плохо стало, его без сознания отец к Афанасьичу на руках принёс. Если раньше деревни имели фельдшерские пункты, участковые больницы, какой-никакой транспорт, то сейчас счастье, когда на селе есть хоть один живой терапевт.
- У нас в селе сейчас терапевт один,- говорит Борис Бутхерейт, - больница на ладан дышит, крыша худая, у терапевта - давление. Сельским врачом всегда было быть не просто. Это не по проспекту с сиреной на скорой - через грязь в самую глушь и хоть пешком, но иди. Помню, ещё по молодости в башкирской деревне три года работал. Так раз на роды пришлось верхом 30 километров скакать. Муж роженицы приехал за мной на коне и второго скакуна под уздцы пригнал. Вот тут я все произведения Шолохова до одного вспомнил. Особенно моменты, как в такт с лошадью двигаться надо. Я ведь в седле отродясь не сидел, отец у меня военный, я всё больше на зенитных установках катался.
Миллион разбили
Бутхерейт не нытик - он боец. Говорит, пока жив, буду отстаивать и своё мнение, и человека. Он не от вредности, под плохое настроение, а вдумчиво, целенаправленно и систематически бьётся за правду. Конечно же, сельский врач для него - самая дорогая персона.
- Вот молодым врачам за работу на селе по миллиону пообещали, - рассуждает Бутхерейт. - И что? Миллион этот раздели лет на пять, так он рассыплется. На дом толковый и тот не хватит, а ведь ещё бы хозяйством обзавестись… Да и зарплата сельского доктора невелика выходит. Вот, к примеру, наше Заксобрание приняло закон о коммунальных льготах на селе. И это полная социальная несправедливость: сельским педагогам - 100% за отопление и освещение, а сельским врачам всё только по социальной норме - они оказались в списке с сельскими библиотекарями, которые зимой за десять километров ночью по снегу никого спасать не идут.
Дед Бутхерейт исправно пишет в область и в столицу. Темы совершенно разные: почему за мусор берут с квадратных метров, а не с количества мусорящих? Почему в селе Береговом мечеть есть, секта есть (дом молитвы), а храма нет? Почему не налажена система оповещения при пожаре, сирену деревенскую слышно только на двух улицах? Почему не действуют радиоточки? Куда смотрит гражданская оборона?
Бориса Афанасьевича вся деревня знает и любит, безобразники местные побаиваются. Курильщики его стороной обходят, дети, как мухи, облепляют душевного старика. В лесочке стали мусор выкидывать - Бутхерейт тут как тут. Пока ходит, проверяет - чисто. Объявления на столбах коммерческие аккуратно втихую вешают - Борис Афанасьевич аккуратно и открыто их срывает.
- Мне жена говорит: мол, ты бы уж не лез - дадут тебе по башке, - рассказывает Борис Бутхерейт, - а я ей: что я зря организовал несколько специальных досок для объявлений в деревне?
Китайцы по обмену
На свою собственную судьбу Борис Афанасьевич не жалуется. Ему всего хватает. Хозяйство вместе с Марией Никитичной держат: индоутки, кролики, огород, пасека.
- Об одном жалею - что в наше время Интернета не было, - с досадой говорит земский врач. - Я утром и вечером за компьютером: с внуками говорю, новости читаю, почту проверяю. Всё больше в «Одноклассниках», «контакты» мне не нравятся, но внуки вынудили - «зарегался».
У него в соцсетях не только около 300 друзей и любимая Никитична в новой косынке в зелёных лопухах. У него там пункт душевной скорой помощи. Вот, к примеру, он дважды в день связывается по скайпу с Украиной, там у него подопечная - инвалид с детства, сирота Мария Михайловна.
- Я не ревную нисколько, - смеётся жена Мария Никитична, - там ведь женщина в четырёх стенах, на улицу выйти не может и с миром через него связывается.
Да что там украинская подруга! На улице за ним, освоившим полезную скандинавскую ходьбу с лыжными палками, вообще по десять местных бабуль пристраиваются. Борис Афанасьевич сам научился и полдеревни в свою здоровую «секту» записал. Бабушки, очарованные с юности земским доктором, одному рады: перестал Бутхерейт ледяной водой обливаться, а то бы и им пришлось.
Борису Бутхерейту через пару лет 80, и осунуться и раскиснуть он не собирается. Да и некогда ему. Через час придёт Сяо-Сяо, китайская переводчица по обмену. Дед Бутхерейт с семейством привечает китайских переводчиков, которые работают вместе с китайцами-овощеводами, для обучения их разговорному русскому в российской семье. Борис Афанасьевич Сяо зовёт по-русски Юлькой, а она его в своём дневнике - «мой любимый дед Борис».
Кулибин на бензопиле: южноуралец сделал коляску с моторчиком и «коллайдер» для кухни 
Кароль массажа. Как бывший детдомовец кончиками пальцев лечит людей 
«Боль - только в голове». Челябинец начал новую жизнь, потеряв ногу