Осенью многие женщины решают подкорректировать свою внешность, так как летом действуют некоторые ограничения. Какие операции сейчас в моде? Сколько можно хранить оторванную в результате травмы конечность? И как отличить хорошего хирурга от плохого, чтобы не остаться с перекошенным лицом?
Наш собеседник - доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач России Александр Пухов.
Что такое «рука гаишника»?
Эльдар Гизатуллин, «АиФ»-Челябинск: — Несколько лет назад было довольно много новостей о том, как рабочие получали травмы. Говорят, это происходило из-за того, что собственники экономили на технике безопасности. Сейчас таких случаев меньше?
Александр Пухов: — «Да, меньше – думаю, это связано с тем, что многие предприятия, где использовали старое оборудование, закрылись. Сейчас возросла автоматизация, человеческий фактор стал играть меньшую роль. Да и современное оборудование менее опасно. Раньше бывало, что рабочему обе руки оторвало, или ногу, или же руку по плечо. Одного из наших пациентов, которому на производстве отрезало кисть циркулярной пилой, показывали в передаче Елены Малышевой – кисть мы ему пришили. А держалось всё на лоскутке кожи – пришлось соединять две артерии, две вены, нерв, пять сухожилий сгибательных и пять разгибательных. Потом идёт кожная пластика, установка аппарата Илизарова.
Гораздо больше случаев бытового травматизма, которые происходят в садах, на дачах, где используют различные инструменты. Летом такое происходит постоянно – пальцы себе отрезают, части кисти. Бывает, что осколки пилы врезаются в лицо. Поэтому весной-летом мы всегда усиливаем бригады. В ночных операциях работают по 5-6 человек. А операции проводим часто ночью, потому что уходит время на доставку пострадавшего, на анализы. Такие операции могут проходить по 8-10 часов, причём работать приходится под микроскопом. Для сравнения – пересадка почки проходит 3 часа. Какой бы ты ни был специалист, операция занимает много времени – от 3 до 5 часов на один палец.
— А верно ли, что отрезанную часть тела можно сохранить в пакете со льдом? И как долго?
— Мы даже специальные письма рассылаем на заводы, в скорую помощь, где пишем, что отрезанную часть тела надо поместить в пакет, обложить льдом, а если везти далеко, лучше перевозить пакет в подвешенном состоянии. Однажды к нам привезли из Орска пациента с отрезанным пальцем – дорога заняла 12 часов, но палец мы ему пришили, и он прижился.
Главный враг для отрезанной части тела – тепло. Клетки начинают погибать. Для крупных частей тела временные промежутки короче – надо, чтобы максимум через 5 часов человек был уже на операционном столе, иначе токсины уже попадут в пострадавшую часть. Тут вопрос приживания – пришить-то можно что угодно, но надо, чтобы не было отторжения и все функции восстановились.
— Вы однажды рассказывали, что пациенту пришивали к руке пенис, чтобы сохранить в нём кровоснабжение до операции…
— В этом нет ничего удивительного. И кисть к пострадавшей руке пришивают с той же целью – так называемая «рука гаишника». Потом ставят искусственный сустав, возвращают кисть на место.
Были у нас и случаи реплантации пениса – не менее пяти. То жена отрежет мужу, то сами мужики в драке. Пришить мужское достоинство на место, кстати, проще, чем руку.
— Много ли случаев, связанных с нападением животных?
— В 90% - это нападения собак на собственных хозяев. Откусывают носы, уши, фрагменты щёк. Чаще не со зла, а в процессе игры – просто животное не рассчитало силу укуса. Был случай, когда высокопоставленному сотруднику полиции пёс-алабай перекусил руку. Они просто играли, а в итоге перекушенные вены, артерии, нервы. Случается, что собака нос откусит и проглотит – тут уж ничего не поделаешь, рану надо обрабатывать, а нос потом восстанавливать.
Выкачали 10 литров жира
— Пластической хирургией сейчас увлекаются не только «звёзды». А есть ли мода на определённые части тела?
— Конечно. Так 10 лет назад была мода на большие губы. А сейчас я эти губы убираю. Ещё раньше, в 90-е годы, многие хотели огромную грудь. Однажды пришла маленькая женщина, попросила грудь 4 размера – настоящую «лепёшку»! Я честно сказал: «Это будет выглядеть нелепо. У вас тут разве что одна такая грудь поместится». Сейчас стало модно вставлять имплантаты в ягодицы, но я пока таких операций делал немного. Видимо, женщины у нас довольны своими попами.
Нередко приезжают девушки из Казахстана, чтобы устранить эффект отёкших глаз. Грыжи под глазами делают лицо уставшим.
В принципе мы сейчас делаем всё, что есть в мире. За исключением пересадки лица – это сложнее, чем пересадка сердца. Одну такую операцию сделали в Санкт-Петербурге солдату, пострадавшему от сильных ожогов. Врачи работали целый год. Много подобных операций делают в Китае, во Франции. У нас же много и чисто юридических моментов, связанных с подбором донора.
— Часто ли к вам обращаются випы и за какими услугами?
— Чаще всего это операции, связанные с возрастными коррекциями лица. Распространена также подтяжка груди после родов – надо ведь в свет выйти, надеть открытое платье. Впрочем, с такими просьбами обращаются не только молодые женщины, но даже в возрасте 60-70 лет. Приезжала женщина из Германии, которой сделали целый комплекс операций – коррекцию лица, рук, половых губ, а на следующий год она собирается ещё грудь улучшить.
— В Америке многие борются с ожирением. К вам обращаются с такой проблемой?
В Америке это настоящая беда. В Сан-Франциско я видел однажды мужа, жену и сына, каждый из которых весил под 150 килограмм. А потом женщину-полицейскую такого же веса. Подумал – как же она спортивные нормативы сдаёт, обязательные для полицейских? Кстати, в Европе такой проблемы нет – нам говорят, что нельзя есть на ночь, но там все едят на ночь, все кафе забиты. А толстяков, как в Америке, нет.
В 60 лет на лавочку рано
— Не кажется ли вам, что сейчас биологический возраст людей сдвигается?
— Безусловно. Раньше женщина в 60 лет считалась старушкой, которой надо сидеть на лавочке во дворе. А сейчас женщины в этом возрасте пластику груди делают. Поменялся и образ жизни, который может напрямую влиять на биологические процессы. Сейчас смотрят не в паспорт, а на то, как ты выглядишь.
Понятно, что у «звёзд» свои требования. Для них пластические операции, коррекции – это своего рода капиталовложения, им надо быть востребованными на своём рынке. Хотя даже среди «звёзд» есть разные примеры. Например, Майкл Дуглас перенёс уже десятки операций, а Аль Пачино заявляет, что ему ничего этого не надо. Наши же «звёзды» крайне редко признаются в том, что перенесли какие-то операции. Но не все. Например, моя пациентка Елена Образцова никогда не скрывала, что оперировалась в нашей клинике.
— Но иногда даже известные люди, у которых вроде и деньги есть, и связи, переносят неудачные операции. Как же отличить хорошего хирурга от плохого?
— Многие ведутся на роскошную обстановку клиник, особенно в Москве – на люстры, ковры. Но это же клиника, а не парикмахерская! Надо смотреть не на антураж, а на опыт хирурга. Мне нередко приходится исправлять последствия неудачных операций, сделанных другими. Спрашиваю: «А почему сразу ко мне не пришли?». Отвечают: «А мы думали, вы только «звёзд» оперируете». Говорю: «Вы посмотрите, кто в палатах! Ко мне самые разные люди приходят.
Был случай, когда девушка из Австралии прилетела. Я поинтересовался: «Неужели ближе никого не нашлось?». А девушка говорит: «Мне мама вас посоветовала». И я вспомнил, что эту маму я ещё в 80-ые года оперировал, представляете? Или же в другой раз признались: «Я вас видела 20 лет назад в программе «Здоровье», поэтому и решила обратиться». Вот когда тебя так долго помнят и ценят, это всегда приятно и обязывает.
Александра Кравченко. Как меня лечили без диагноза 
Что ломает человека?