Количество безработных в Челябинской области в начале февраля выросло – хоть и не намного. При этом работодатели жалуются, что дефицит кадров растёт не под дням, а по часам. Почему же одни ищут работу и не находят, а другие не могут найти сотрудников? Об этом наш разговор с экономистом, специалистом в сфере развития бизнеса, производственных инвестиций, господдержки и госфинансирования проектов Анастасией Кузьминовой.
Чего хотят молодые?
Эльдар Гизатуллин, АиФ-Челябинск: Молодёжь сейчас требует высокой зарплаты за свой труд. Одни считают, что молодые обнаглели, а другие, что такой подход оправдан – иначе работодателей не заставить платить нормальную зарплату. Кто же прав?
Анастасия Кузьминова: Тут нельзя сказать, что кто-то прав, а кто-то нет. Надо смотреть, в каких условиях росло то или иное поколение. К примеру, раньше детей было много. Родители напряжённо трудились, и детям внимания уделяли меньше – просто некогда было. Затем и детей стало меньше, и благосостояние выросло. Об уровне жизни спорить можно долго, но я, как экономист, считаю, что он, безусловно, вырос – это касается и продолжительности жизни, и обеспеченности жильём, автомобилями.
Дети выросли в определённых условиях и искренне не понимают, а почему они должны проседать в уровне жизни? И выставляют соответствующие требования. У них такая картина в голове.
- А работодатели как реагируют на эти требования?
- У нас сейчас структурная безработица, когда среди тех, у кого нет работы, преобладают возрастные клерки, а работодателям нужны молодые технари. Если хочешь решить кадровый вопрос, придётся платить больше. Конечно, это неприятно, ведь в нашем бизнесе привыкли, что можно платить поменьше, а профит складывать в карман. Привычки придётся менять со временем. Раньше как многие бизнесмены думали? Вот сейчас заработаю для себя, детей и внуков, а в 40 лет пойду на пенсию! Но в мире, где капитализму много лет, такой подход мало кто применяет. Да и не сильно там руководитель отличается в уровне жизни от многих своих подчинённых. Я не говорю о транснациональных корпорациях, но и там своя лестница.
Впрочем, и работодателей можно понять – государство наседает, доходы падают, а ещё и работников всё меньше, и они требуют повысить зарплату. Перемены мало кому нравятся.
- Почему бы государству здесь не подключиться?
- У нас зачастую неправильное представление о государстве – каждого оно должно по голове погладить и поцеловать. А на самом деле задача государства - чтобы хорошо было как можно большему количеству граждан в целом.
- Может, причина дисбаланса в проблеме зарплат ещё в так называемой теории о торте и пирожках? Речь о том, что у нас предпочитают продать один торт за миллион, чем миллион пирожков за рубль.
- Это тоже особенность нашей экономики. У нас всегда были проблемы с качественным массовым производством – предпочитали малосерийное или уникальное. Вспомните Левшу и его подкованную блоху! Нам хочется сделать что-то одно, но на миллион долларов. А массовое – это, мол, берите у китайцев! Ведь массовое и качественное производство предполагает дисциплину, тщательный подход.
С другой стороны есть примеры нового массового производства. Вы знаете, что упаковки для семечек для всей страны делает одно предприятие в Златоусте? И там же находится компания, которая выпускает быстрозамороженные блюда, которые опять же потребляют по всей России.
Приехали не по своей воле
- А может ли у нас развиваться мобильная занятость? Как в США, где из-за новой работы запросто могут переехать в другой штат или город.
- В Америке своя ментальность. Они же все туда когда-то приехали. И потом на кибитках переселялись в поисках лучшей жизни. А у нас как тот же Челябинск возник и другие уральские города? Сначала был военный гарнизон, затем заводские крестьяне. Всех переселяли насильно. Лишь часть осталась добровольно – из тех, кто вдоль Транссиба направлялся в Сибирь. Мобильности у нас особой нет, недаром говорят: «Где родился, там и сгодился». Но ситуация меняется, новые поколения более мобильное, хотя и мобильность эта центростремительная – нацелена на Москву и Санкт-Петербург.
- Кстати, почему же в других странах не такой разницы между столицей и крупными городами? Не думаю, чтобы специалист, скажем в Нюрнберге жил хуже, чем в Берлине.
- За границей тоже города разные. Я была и во Флоренции, и в Милане – и если во Флоренции ты можешь ходить расслабленно в тапочках, то в Милане уже совсем другой ритм, поневоле хочется переодеться. Но если говорить о России, то опять же причина в том, что у нас расселялись не так, как в Европе. Какие территории надо осваивать, туда людей и отправляли. И бюджетное устройство таково, что всё стягивается в центр, а оттуда что-то выделяют.
Тем не менее, мобильная занятость постепенно развивается – сужу даже по родителям тех детей, которые с моим ребёнком в садик ходят. Среди них немало тех, кто приехал из других регионов.
- Но привлекать кадры из других регионов нужно ведь не только деньгами – есть ещё и вопрос имиджа области.
- Знаете, восприятие Челябинска и региона индивидуально. У местных в среднем отношение к родному городу хуже, чем у приезжих – мы много лет сталкиваемся с недостатками, лучше их знаем. А те, кто приезжает, видят и плюсы – дешевле жильё, дороги широкие, есть возможность за пару часов добраться до прекрасных озёр. Кстати, и школы неплохие – у меня знакомая специально из Уфы переехала, чтобы сын учился в старших классах именно в Челябинске. Другой плюс – уровень медицины, сюда приезжают полечиться не только из других регионов, но даже из-за границы. Конечно, стоимость влияет, но и качество тоже – речь ведь идёт о здоровье.
Ужимать Челябинск нельзя
- У нас всё больше становятся мигрантов из ближнего зарубежья – какие это несёт риски?
- Люди попадают в свою рода ловушку разума – сравнивают существующую ситуацию с прошедшей. Такого, как раньше, уже не будет. Людей, которые родились здесь, стало меньше. И вариантов два – либо привлекать мигрантов, либо ужимать город, что грозит потерей статуса города-миллионника. Но чем меньше город, тем меньше у него возможностей для развития. Чем привлекает столица? Тем, что чем здесь ни занимайся, это будет выгодно – за счёт высокого спроса и достатка широких слоёв населения.
- Но беда и в том, что едут малообразованные и низко квалифицированные – где брать специалистов?
- Конечно, такие едут. А кадры надо готовить при помощи системы среднего профессионального образования, которую сильно разрушили. Конечно, есть чемпионат WorldSkillsRussia, дело хорошее, но этого мало. Надо бы целый национальный проект запускать. И престиж профессий повышать – показывать, что металлург на многих предприятий – это уже давно не кто-то в грязной робе, который что-то там в печи пробивает, а специалист в белой рубашке, который в чистом помещении нажимает на кнопки. Хотя заводы, конечно, бывают разные. Есть такие, в том числе и в Челябинской области, где уровень даже не XX, а XIX века. Разумеется, туда никто не пойдёт работать – и правильно сделает!
- Но возможностей для модернизации в тех же моногородах не так много, разве нет?
- Есть разные инструменты. Например, статус ТОСЭР – как некая плюшка. Сейчас мы готовим несколько проектов для Миасса. Кстати, в своё время меня в качестве эксперта спрашивали, какие моногорода нуждаются в статусе ТОСЭР – я назвала Миасс, но тогдашний губернатор Борис Дубровский сделал выбор в пользу Верхнего Уфалея. Есть инструменты займа для промышленных предприятий – с их введением долго раскачивались, зато сейчас из желающих очередь стоит. У нас ведь всегда главный стимул – это когда ворота закрываются. Это касается и кадрового вопроса, и других.
АЗ «УРАЛ» увеличит зарплату конструкторам и технологам 
В КСП рассказали, сколько получают учителя в Челябинской области