Один из ведущих офтальмологов Южного Урала, профессор, доктор медицинских наук, заслуженный врач России Валерий ЭКГАРДТ в нынешней нашей беседе поделился своими мыслями о состоянии дел в отечественном здравоохранении.
Побольше бы больных?
- Как вы оцениваете результаты модернизации в здравоохранении? Критики говорят, что иногда она сводится к закупке дорогой аппаратуры, которая потом лежит не распакованной…
Валерий ЭКГАРДТ |
- Дело не только в этом. Аппаратура - ещё не всё, надо, чтобы кто-то на ней работал. А профессионалов не хватает, причём по всей стране. И это касается не только медицины. В итоге складывается ситуация: работать на высоком уровне особенно и некому. Вот когда политика в здравоохранении изменится, когда приоритетом станет внимание к профессионалам, стремление их подготовить и уберечь, можно надеяться на улучшение ситуации. Пока, к сожалению, многие медицинские учреждения при всём своём неплохом техническом оснащении не соответствуют своему заявленному уровню.
- Какие конкретно есть ошибочные подходы?
- Например, при оценке работы, а значит, и финансировании, учитываются такие показатели, как койко-день, количество принятых пациентов, тогда как главным критерием должно стать состояние здоровья населения. Профилактика вообще считается неблагодарным делом. Ведь если у участкового врача в поликлинике на приёме мало больных и жители его территории редко болеют, то его надо за это всячески поощрять. А у нас всё наоборот - это повод для сокращения финансирования.
В офтальмологии специалистов тоже не хватает. Существуют прекрасные центры, но к амбулаторной службе есть претензии. Человек зачастую подолгу не может попасть в поликлинику, а там специалист, который его принимает, мягко скажем «непрофессионал», и создаётся впечатление, что вообще всё плохо. Но так однозначно судить нельзя. Повторю, у нас есть сильнейшие офтальмологические центры.
- Поэтому при всех недостатках к нам приезжают лечиться из-за рубежа?
- Да, и нередко. Офтальмология у нас на высоком уровне. Приезжают в основном бывшие соотечественники, которые понимают, что у нас есть отдельные высококлассные специалисты и учреждения и помощь по более доступной цене. Раньше ездили, как правило, в Екатеринбург, но сейчас приезжают и в Челябинск.
В своё время в стране огромный толчок офтальмологии дал Фёдоров, и к созданному им флагману постепенно подтягивается и региональная офтальмология. Уже нет надобности отправлять людей в тот же Екатеринбург, Москву. Беда, однако, в том, что не появляется в России новых крупных медицинских центров, подобных тем, что создали Гавриил Илизаров, Святослав Фёдоров.
Поближе бы к населению
- По вашему мнению, почему так происходит? Ведь сейчас врачи имеют доступ к огромному количеству информации, могут обмениваться опытом с коллегами по всему миру.
- Больших проектов нет, да и достойных лидеров. Уровень пока ещё поддерживается советской школой, но поколения меняются. Среди молодёжи есть хорошие специалисты, но они хотят всё и сейчас. Когда нас приглашали в какие-то крупные учреждения, мы были счастливы только этим, а зарплата отходила на второй план. Сейчас же у молодых первый вопрос: «Сколько вы мне будете платить?».
С другой стороны, можно понять и молодёжь. Нам в своё время давали жильё, различные льготы. И теперь человеку старшего поколения, у которого уже есть какая-то основа, блага, легче согласиться трудиться где-то «из любви к искусству». А молодой специалист поневоле озабочен хорошим заработком, так как ему надо снимать или уже покупать квартиру, обеспечивать семью.
- Многие южноуральцы жалуются на закрытие небольших больниц. Власти в ответ говорят о необходимости оптимизировать медицинскую помощь. Где правда?
- Проблема касается, главным образом, терапии, педиатрии. Я считаю, что есть учреждения, которые в своё время были открыты зря. Но многие закрыли совершенно напрасно. Объясняют это перераспределением финансов, централизацией, но в итоге происходит своеобразное оголение сельской местности и малых городов. Например, в посёлке Береговой, где я родился, была прекрасная участковая больница, которая обслуживала большую территорию, там работали отличные специалисты. Но и это учреждение пало жертвой централизации, и сейчас местные жители вынуждены ездить за медицинской помощью за 80-90 километров!
Надеюсь, что эта политика будет пересмотрена. Возможно, хирургия в участковой больнице и не нужна, но в плане общей практики медицинская помощь должна быть максимально приближена к населению.
Стандарты и эксперименты
- Среди ваших коллег - Эрнст Мулдашев, который известен и своими изысканиями в сфере непознанного. Он утверждает, что некоторые сделанные им открытия помогают ему и во врачебной практике.
- Не исключено. Всё новое поначалу часто воспринимается в штыки. В конце концов, когда Фёдоров предложил имплантацию хрусталика, многие врачи восприняли эту идею крайне негативно: как, мол, можно помещать в глаз инородное тело? А сейчас это обычное дело.
- У врачей с одной стороны есть строгие стандарты, а с другой - без эксперимента не совершишь прорыва. Как вы решаете эту дилемму?
- Конечно, стандарты есть, и отступление от них карается. Но иногда надо и выходить за рамки, если хочешь добиться результата. Для меня при решении такой дилеммы подход один - надо рискнуть, если другого выхода нет. Главное - сохранить или вернуть зрение.
- Китайцы, проследив за Универсиадой в Казани, отметили малое количество парней и девушек в очках, тогда как у них в стране молодёжь, особенно студенты, чуть ли не поголовно близорука. Такая национальная предрасположенность действительно есть?
- Ну, начнём с того, что по сравнению с прежними временами близоруких сейчас во всём мире стало больше. Это связано с эволюцией человечества. Раньше важно было хорошо видеть вдали, чтобы охотиться, следить за стадами и так далее. Сейчас, в эру телевидения, Интернета чаще приходится наблюдать за тем, что у тебя под носом. Чтобы мышцы глаза не перенапрягались, глазное яблоко удлиняется, так и появляется близорукость.
Хотя национальная предрасположенность в отдельных странах действительно есть. Особенно много очкариков в Китае, Японии.
- Вы и сами носите очки. Не решаетесь на лазерную коррекцию? Многие считают это доводом против неё. Дескать, раз уж сами врачи не хотят…
- Это издержки профессии. Мне ведь каждый день приходится по нескольку часов смотреть в микроскоп. Я очки надел лишь в 45 лет, так что сейчас мне нет смысла делать лазерную коррекцию. Столкнулся бы с проблемой близорукости пораньше, то, возможно, решился бы на операцию. Данная методика сейчас хорошо отработана, минусы были лишь у первых разработок, когда хирургическое вмешательство было довольно грубое. Однако следует помнить, что это всё же хирургическое вмешательство. Вопрос в каждом случае решать должен врач.
Досье
Смотрите также: Доживём до 74 лет? О раковых клетках и «современных» скальпелях