История Челябинска, как и любого города, богата событиями, именами людей, оставивших свой след в памяти потомков. Были в ней происшествия и факты вроде и незначительные, но весьма любопытные. Сегодня о некоторых из них "АиФ-Челябинск" рассказывает сотрудник Челябинского научного центра УрО РАН Гаяз Самигулов.
Хотели как лучше, получилось как всегда
Одна из известных фамилий в истории Челябинска - Ахматовы. На рубеже 18-19 вв. и в первой половине 19-го в городе было две семьи Ахматовых: Иван Евдокимович с детьми и Сидор Ахматов с сыном Максимом. Иван Евдокимович, купец 1-й гильдии, построил в 1806 г. первый в Челябинске каменный дом с железной крышей. Каменных домов в городе до этого было три, но вот крытых железом зданий как-то не построилось. Дом этот располагался у моста, примерно там, где сейчас стоит памятник С.А. Прокофьеву.
Наиболее известным представителем второй ветви всей фамилии Ахматовых в Челябинске был Максим Сидорович - купец и, наверное, первый челябинский благотворитель. Две ветви Ахматовых довольно своеобразно пересеклись в один из моментов: Игнатий Ахматов продал городу для размещения богадельни каменный дом с надворными постройками, а Максим Ахматов пожертвовал на его покупку и обустройство 4 тысячи рублей. Так получилось, что новое здание богадельни город получил благодаря двум Ахматовым.
Правда, благое намерение властей закончилось в наших "лучших" традициях: денег на содержание богадельни не оказалось, и дом стали сдавать под "размещение арестантов", или, проще говоря, тюрьму.
К нам приехал на квартиру генерал
А вот другой благотворительный вклад Максима Ахматова оказался куда результативнее. И для города, и для него самого. Начатое в конце 18 в. строительство Свято-Троицкой церкви в Заречье из-за нехватки денег растянулось более чем на 30 лет и завершилось лишь благодаря Ахматову. Максим Сидорович пожертвовал на стройку 10 тысяч рублей, потом дал еще 3,5 тысячи на иконостас новой церкви и оплатил покупку колоколов - деньги по тем временам огромные. В 1853 году благодарные горожане увековечили память земляка, назвав Ахматовской улицу Ключевскую, на которой стоял его дом. А "по горячим следам", в середине 30-х годов 19 века, челябинцы на общем сходе постановили освободить дом М.С. Ахматова на вечные времена от постоя, и это было достойное и, наверное, самое ценное из возможных изъявление благодарности.
"Постой" был одной из тяжких "повинностей" для населения России в 18-19 вв.: подразумевалось, что в любом дворе (т. е. доме) может быть размещен в случае необходимости на постой солдат, офицер или чиновник. Причем солдат - это еще полбеды. Старшие чины размещались в домах побогаче, занимая не одну комнату, и хозяева порой оказывались на положении гостей в собственном доме.
В 1808 г. до Челябинска дошло известие, что в городе будет расквартирован 1-й батальон Екатеринбургского мушкетерского полка и размещен штаб полка. Радости у челябинцев известие не вызвало. Особенно глубоко задумались состоятельные горожане: кому-то из них вскоре предстояло "иметь честь" предоставить свой дом под квартиру "шефа мушкетерскаго полка генерал-лейтенанта Агея Степановича Певцова". В итоге купцы и богатые мещане решили, что проще купить генералу вскладчину дом. Губернское правление успокоилось, только когда выяснило, что в доме 6 горниц (то есть почтеннейшему генералу будет не тесно), имеются три людские избы, а на дворе полный набор: конюшня, амбар, коровник и погреб...
Конкурсы и тендеры 19 века
Сегодня для нас привычна каменная облицовка берегов Миасса в центре Челябинска. Между тем начало этой традиции было положено без малого 200 лет назад. Вот только мост тогда соединял правый берег реки (сейчас здесь филармония и памятник Прокофьеву) с островом (периодически превращавшимся в полуостров), располагавшимся посреди русла. Сейчас Миасс течет под Кировским мостом примерно по старому руслу, а основная, широкая, часть моста с аллеями и газонами у кинотеатра "Родина", где сейчас сидят художники, стоит как раз на том самом острове-полуострове. Камнем выкладывали правый берег и противостоящий ему участок острова, а вот левый берег оставался в первозданном состоянии. За сто лет существования протоки город так и не собрался построить через нее мост. Остров с левым берегом соединяла плотина, которую сначала трамбовали из дерна и веток, а с начала 1820-х гг. выкладывали из камня. Но независимо от материала каждую весну (а в сильные дожди и летом, и осенью) плотину размывало, и горожане общими усилиями ее ремонтировали.
Чтобы не оставлять части города разделенными, по весне, где-нибудь в марте, городская дума проводила торги, на которых выставлялся один "лот" - право перевоза людей, грузов и транспорта через реку Миасс в половодье. Предложивший думе наиболее выгодную цену выигрывал конкурс. Надо сказать, что дореволюционная практика "тендеров" подразумевала обязательные "переторжки", т. е. повторные торги, на которых выяснялось, не появилось ли новых заинтересованных лиц, которые могут сделать более выгодное предложение, или же у старого фаворита вдруг появились другие неотложные заботы. Итоги повторных торгов считались окончательными, и с их победителем дума заключала договор.
Какими же правами и обязанностями обладал счастливый победитель "конкурса"? С началом половодья он сам или нанятые им работники с необходимым количеством лодок должны были дежурить на берегу с 6 до 23 часов и перевозить всех желающих с одного берега на другой. При этом за перевоз одного человека взималось 3 копейки, за лошадь - 50 копеек, за телегу - 1 рубль. Чиновников, курьеров и прочих людей при исполнении казенной службы надлежало перевозить бесплатно. Перевозчик обладал монополией на подобные услуги: если вдруг кому постороннему вздумалось бы перевезти, скажем, своего соседа на другой берег, он рисковал штрафом в 10 рублей. Причем из этих денег 50 копеек шло в городскую казну, а остальное - обиженному монополисту.
В начале 1840-х гг. городские власти построили паром и обязали победителя торгов использовать его в перевозках. Вот только паром - по крайней мере, первый - поработал недолго: когда его хватились, оказалось, что его останки лежат на берегу, а все полезные в хозяйстве металлические детали отсутствуют.
А за лошадкой кто убирать будет?
Некоторые вещи не меняются веками. Так, вечной проблемой городов любой эпохи является мусор на улицах. Сейчас это обертки, пластиковые бутылки, пакеты и окурки, а в давние времена на улицах скапливался... навоз. Особенно в центре города, где располагался гостиный двор и торговая площадь, - народ приезжал на рынок на возах, запряженных лошадьми, оставлявшими зримые следы своего присутствия. Навоз был больной темой еще в начале существования Челябинска. Исетская провинциальная канцелярия даже издавала указы, запрещавшие сваливать навоз в крепостные оборонительные рвы.
Как и сегодня, особенно явственно мусор становился заметен, когда сходил снег. Весной городские власти нанимали людей для вывозки навоза. В 1824 году отцы города наткнулись на статью "Правил собственного императорского Величества рукою в 1817 году Высочайше начертанных", по которой "планирование улиц и площадей" должны были проводить "колодники". Обрадовавшись, они решили организовать регулярную уборку городских улиц силами арестантов, содержащихся в городской тюрьме. Однако городничий разочаровал городскую думу, заявив, что штат конвойной команды слишком мал, чтобы обеспечить надлежащий надзор за заключенными при проведении работ.
Золото у нас везде. Вдоль реки Миасс можно найти и древний вулкан, и Яшмовый пояс 
Отец-основатель или палач? 
Не Аркаимом единым. Сибирскую язву впервые победили в Челябинске