В жизни сержанта Кутузова было столько героических историй, что они затмевают биографию тёзки-полководца. Константин Кутузов избежал смерти 18 раз. По его подсчётам, конечно.
С молитвой от смерти
- Я из семьи богомольной, - рассказывает Кутузов, - у нас за стол не садились не помолившись. В войну, сама понимаешь, креститься нельзя было, так я молился. Тихо молился, чтоб и по губам не прочесть. Молитва и уводила меня от смерти.
Призвали Константина Герасимовича в 1939-м, служил он в железнодорожных войсках. Прошёл Белоруссию, Польшу, до Кёнигсберга 20 километров оставалось - и победа. Потом Дальний Восток: Китай, Корея. Восстановление переправ, мостов.
- В 1941-м 21 июня последний эшелон отправляли с хлебом в Польшу. Мне ни с того ни с сего плохо стало. В полуобморочном состоянии по приказу командира отправился в санчать. Не знаю, как шёл, но оказался на конюшне. Утром нашли меня в обмороке, отнесли к медикам. Там я и узнал, что война началась и весь наш полк с эшелонами ушёл. Вот тебе и первый случай, как Бог меня уберёг. Из полка-то нашего, из 2 тыс. человек, в живых осталось шестеро. Разбомбили эшелоны.
Боевое крещение крещёный Кутузов получил под Ленинградом. Но не пули и не бомбёжки под северной столицей - пинские болота в Белоруссии вспоминает ветеран, где полтора дня сидел по горло в воде:
- Ни пошевелиться, ни дёрнуться - немец заметит. Ни одного, дочка, дня на войне не было не страшного. Живёшь одной минутой, и в атаку не жравши, не спавши. На кого ещё в такой ситуации надеяться? Мосты на реке Припяти делали, к Польше шли. Есть хотелось - жуть. Вот товарищ мой и говорит: пошли, мол, вон там мины, возьмём да рыбу глушить будем. Я вроде дёрнулся, но что-то меня остановило. Говорю: не пойду, и ты б не шёл. В общем, разорвало его на кусочки. Кое-как собрали, чтобы похоронить.
Вот тебе ещё случай. Ехал я из Харькова, задремал в вагоне и станцию свою проспал. Мог до следующей ехать, но спрыгнул отчего-то на ходу. А через 800 метров составы взвились змеями над полотном. Авария.
Константину Герасимовичу 95, и рассказывает он теперь с некой иронией о своей судьбе. Может позволить: смерти не боится. Похоронил трёх жён. Последнюю, Александру, три года назад. Приёмный сын Саша погиб в автокатастрофе. Сирота он ныне, Кутузов, круглая сирота. Но несёт свою судьбу старик на плечах и не стонет. Вот только Воронежскую область с грустью вспоминает.
10 лет лагерей
- Это уж 1946-й был, мы магистрали там восстанавливали. Я - младший командир. Подходит ко мне боец и просит, чтоб в женское общежитие его отпустил. Ну я, дурак, на свой страх отпустил его по девкам. А он со своим товарищем продовольственный склад обокрал. Стали разбираться, и до меня нити довели. Дали мне десять лет соликамских лагерей. И я снова молился, хочешь верь, хочешь нет. Но за лагерные годы и от труда тяжкого не погиб, и ножа урки в бок не получил. Одно обидно: по суду с меня ордена Красной Звезды и Красного Знамени сняли. Со стыдом этим жил всю жизнь.
Может, поэтому оставшиеся 14 наград копейского ветерана - в полиэтиленовом пакете, а не на лацкане пиджака. Константин Герасимович так и живёт на своей улице Кутузова в дряхлом, еле живом, как сам, домишке, с удобствами во дворе. Гостей ветеран боится. Пару раз доверчивого старика обворовывали мошенники. Но вот ведь всякое могло случиться, и убить могли за пенсию ветеранскую, а жив. Благодаря чему? Уж вы сами выводы делайте.