Эту пресс-конференцию челябинские СМИ ожидали, пожалуй, с не меньшим интересом, чем знаменитого январского подхода к прессе бывшего и действующего руководителей региона после неожиданной смены власти в области.
В конце минувшей недели с пишущей и снимающей братией общался вице–президент группы «Русская медная компания» по контроллингу за производством и инвестициями Юрий КОРОЛЬ.
Пресс–конференция стала первым открытым разговором с журналистами одного из руководителей медного холдинга после того, как в конце марта стартовала официальная процедура общественного обсуждения в рамках оценки воздействия на окружающую среду Томинского горно–обогатительного комбината, строительство которого намечено в Сосновском районе Челябинской области.
Но формат официального мероприятия не предполагал живого диалога, обмена мнениями, полемики. А именно такой разговор с глазу на глаз сложился у автора этих строк с Юрием Александровичем после того, как журналисты разошлись.
Поздно – это… рано
– Предстоящее строительство ГОКа под боком у города–миллионника в последние полгода не обсуждает, разве что, ленивый. Суждения приходится слышать разные, и чаще всего имеющие мало общего с научным анализом, с профессиональными комментариями. А вот сам оператор проекта всё это время, можно сказать, отмалчивался. Почему вы начали так поздно?
– Поздно? На самом деле обсуждение началось раньше намеченного времени месяца на четыре. Не сейчас, в марте–апреле, а в декабре минувшего года. К этому нас вынудила общественность. Пока не до конца доделана проектная документация. А это не исключает какие–то разночтения в цифрах и оценках. Но, в конечном счёте, необходимая актуальная информация, начиная от оценки воздействия на окружающую среду и кончая всеми балансами природных запасов, добычи, переработки, с точностью до тонны, до кубометра, будут открыты. Нам нет смысла что–то скрывать.
Проектирование ведётся с июня 2012 года. Дело это непростое, ведь опыт добычи и переработки медно–порфировых руд в стране минимальный. Многие технические решения и, стало быть, параметры, меняются по ходу работы. Это внутренняя кухня, обычно невидимая взору общественности. Но сложилось так, что окончательные решения будут рождаться у всех на виду. Если уж так случилось, беды в этом не вижу.
– Кстати об общественности. Нет впечатления, что антигоковское движение столь уж массовое. В интернете, на различных собраниях и сходах жителей активничают одни и те же люди, пересчитать которых вполне хватит пальцев на руках. И «актуальные темы» возникают как–то вдруг, словно бы по чьей–то невидимой команде. Что это, происки конкурентов по бизнесу?
– Вот как раз об этом мы думаем меньше всего. Коллеги по медному бизнесу наоборот заинтересованы в успешной реализации проекта. Мы с ноля создаём новые технологии и производство по добыче и обогащению медно–порфировых руд. Это перспективная сырьевая база, которая может обеспечить развитие отрасли на многие десятки лет и даже столетия. Поэтому со стороны партнёров мы чувствуем лишь поддержку. И не только моральную. Ведь разрабатываемые технологии со временем станут доступными для всех.
Лишь одна версия
– Тогда, быть может, причина в другом и она связана с расположенным неподалёку Коркинским угольным разрезом, считающимся самым крупным открытым карьером в Европе? Располагаю неофициальной информацией, что если не все, то многие проблемы закрытия и рекультивации этого карьера, несмотря на то, что там свой недропользователь, при прежнем областном руководстве пытались переложить на вашу компанию. И самое удивительное, имелось в виду даже ваше прямое участие в отселении посёлка Роза и в решении иных социальных задач, которые Владимир Путин поставил во время посещения здешних мест накануне президентских выборов. А когда согласия по этому вопросу найдено не было, вам были обещаны проблемы при реализации Томинского проекта. И вскоре этот намёк, как мы понимаем, совершенно случайно совпал с активизацией неких общественных сил. Такая трактовка имеет право на существование?
– Это лишь версия, которая, как и любая другая, имеет право на жизнь… Идея использования хвостов с Томинских карьеров для рекультивации угольного разреза под городом Коркино действительно обсуждалась. И чисто технически она была довольно перспективна. Отработанные горные породы из–под Томина в силу своих свойств могли предотвратить оползание самого проблемного борта Коркинского разреза, а со временем заполнить гигантские пустоты, образовавшиеся в результате многолетней производственной деятельности.
К сожалению, при рассмотрении вариантов рекультивации первый руководитель правительства области и замминистра энергетики страны на открытом совещании в присутствии прессы предложили Томинскому ГОКу взять на себя расходы по всему комплексу проблем, связанным с Коркинским разрезом. По оценке правительства региона объём затрат на рекультивацию должен составить более чем 42 млрд рублей. Я задал вопрос руководителю правительства о том, что это – шантаж? Мне открыто ответили, что при реализации проекта «Томинский ГОК» у нас возникнут проблемы, если мы откажемся взять на себя проблемы Коркинского разреза.
Экономика и экология
– Если ещё пару месяцев назад противники строительства ГОКа основной упор делали на экологию, мол, комбинат и без того неблестящую природную среду вокруг столицы Южного Урала сделает уж вовсе нетерпимой, то теперь они вдруг озаботились экономикой. Бытует мнение о невыгодности извлечения меди из бедной руды, содержащей менее половины процента металла. Что вы ответите на это?
– Во–первых, то, что розыгрыш «экологической карты» хоть и не прекращался совсем, но поутих является лишним доказательством продуманности и проработки проекта во всех направлениях. Публикация документов по оценке воздействия на окружающую среду (а многие из них уже в открытом доступе и продолжают выкладываться еженедельно) снимет 90% вопросов общественности, я в этом убеждён. Над остальными будем работать.
Во–вторых, такая трогательная «забота» об эффективности, рентабельности частного бизнеса не может не удивлять. Да неужели крупная компания, имеющая десятилетний опыт в медном бизнесе, создавшая полный цикл производства от добычи и обогащения руды до выпуска готовой продукции – медных катодов и катанки, будет вкладывать в проект даже не тысячи рублей, а десятки миллиардов, не продумав, не просчитав и не предполагая возврат инвестиций? Мне кажется, что это доступно пониманию даже на бытовом уровне, без погружения в экономическую и техническую суть.
– Звучит убедительно. Но всё–таки давайте погрузимся именно в техническую и экономическую суть проблемы. Почему вы уверены в том, что Томинский проект в любом случае будет рентабельным, что гримасы мирового рынка, которые уже поставили чёрную и отчасти цветную металлургию в незавидное положение, не затронут именно продукцию вашей компании?
– Существуют строгие экономические расчёты и анализ долговременных тенденций рынка. Сегодня мировая цена на медь несколько просела и немного превышает шесть тыс. долларов за тонну. Но даже это не только оставляет производство рентабельным, но и позволяет вкладывать деньги в развитие. Если говорить конкретно о Томинском ГОКе, то расчётная себестоимость гидрометаллургического производства здесь составит 4300 долларов за тонну, а из медного концентрата с применением пирометаллургических переделов – 3400 долларов за тонну. В эти цифры заложены все затраты кроме реинвестиционной составляющей – компенсации средств, которые будут затрачены на проект.
Проект будет рентабельным и самоокупаемым даже при цене меди ниже пяти тыс. долл. Полностью все вложения окупятся лет за 12–15. А цифры, называемые экспертами от экологии, выдернуты из статьи в техническом журнале, написанной по материалам моего же интервью и моего доклада в Минэкономразвития России. Дело в том, что в этой статье обсуждались возможные варианты развития уральской медной промышленности при введении экспортных пошлин на катанку. И в данные по себестоимости была включена экспортная пошлина 1300–1600 долларов плюс инвестиционная составляющая и ещё затраты по трём переделам (металлургии, электролизу, производству катанки). Эксперт не понял суть статьи и неправильно оценил представленную информацию. Это и привело к неверным выводам и домыслам о тайнах, скрываемых Томинским ГОКом. Критика – это дело полезное. Но прежде чем критиковать, нужно профессионально вникнуть в существо вопроса.
– Вы часто называете суммы в заокеанской валюте. Но ведь это, следуя актуальным политическим трендам, не вполне патриотично?
– Мы, медники, уже больше пятнадцати лет работаем полностью в условиях мирового рынка, и любые колебания конъюнктуры отражаются на нас непосредственно. Всю продукцию продаём по мировым ценам, по ним же приобретаем сырьё и оборудование. Вот и ответ на ваш вопрос.
Медь не утонет
– А если цены вдруг упадут ниже сегодняшних отметок, что тогда?
– От ценовых колебаний никто не застрахован. Но фундаментальное положение мировой экономики позволяет нам смотреть в будущее оптимистично. Цивилизация развивается, и медь – основа новых технологий в локомотивных отраслях производства – востребована всё больше. Это уже само по себя является солидной гарантией стабильности. По прогнозам аналитиков международной консалтинговой компании CRU – непререкаемого авторитета на аналитическом рынке производства и продажи цветных металлов – в ближайшие годы будет наблюдаться тенденция к росту цены на медь до семи–восьми и даже девяти тыс. долларов за тонну.
Но, по моему мнению, основой стабильности остаётся даже не спрос на конечную продукцию.
– А что же тогда?
– Медь становится дороже, потому что её с каждым годом тяжелее добывать. К тому же, значительно больше средств теперь требуется на экологическую часть проектов. И это – общемировая тенденция.
Ещё не так давно, в советское время, от рудников с содержанием меди меньше 1–3%, грубо говоря, воротили нос – бедные месторождения. А сегодня даже рудные залежи близ деревни Томино с менее чем полупроцентным содержанием металла представляются более чем перспективными.
– Вы утверждаете, что Томинское месторождение нельзя называть бедным?
– По нынешним временам – нет. К примеру, сейчас в Южной Америке и Азии строится около 30 рудников на месторождениях с содержанием меди от 0,2 до 0,4%. Даже это считается перспективным.
–Кроме меди в недрах Томинского месторождения есть и другие металлы. Их добыча столь же заманчива?
– В здешней руде есть и золото, и серебро. Их содержание, по большому счёту, мизерно. Но всё же мы их будем извлекать попутно с медью из обогащённого медного концентрата на дальнейших металлургических переделах и в аффинажном производстве. О востребованности этих драгметаллов, думаю, вообще говорить излишне.
О работе и налогах
– Юрий Александрович, в самом начале разговора мы говорили о предварительности многих параметров проекта. Но можно ли уже точно сказать о том, какое количество медной руды залегает не только у деревни Томино, но и в ближайшей округе?
– Ведётся дополнительная геологоразведка, данные уточняются. Но поверьте на слово, запасы медно–порфировых руд в регионе поистине огромны. По оценочным данным в Челябинской области их залегает более одного млрд тонн, значительно больше, чем потенциальные возможности наших уже построенного Михеевского и проектируемого Томинского ГОКов вместе взятых. А это значит, есть перспективы для дальнейшей работы, для создания новых производств, рабочих мест, для налогов, которые также пойдут на развитие региона.
– Кстати о рабочих местах и налогах. На самом ли деле сделана ставка на привлечение для работы на ГОКе местного персонала? Сколько здесь людей будет занято?
– На аналогичном по масштабам предприятии в советское время, знаю это по опыту прошлых лет, было бы задействовано около 10 тыс. человек, не меньше. Но сейчас другое время. Мы сделали ставку на современные технологии и максимальную автоматизацию. Поэтому планируется около 1300 работающих. Это будет квалифицированный труд с хорошими условиями труда и достойной зарплатой.
А массово привлекать людей со стороны, из других регионов в край с богатыми традициями горнодобывающего производства для нашего бизнеса было бы неразумно. Уверен, что и здесь найдётся достаточно необходимых специалистов. Правда, многим из них придётся пройти переобучение. Так что со стороны мы намерены приглашать лишь уникальных, штучных специалистов и руководителей. Каких–то топ–менеджеров, возможно, даже из–за границы.
– Но налоги, приходилось слышать, будут уходить в федеральный бюджет?
– Это неверное представление. Судите сами. По Томинскому ГОКу за время реализации проекта налоговые платежи составят более 32 млрд рублей. Порядка 24 млрд рублей получит региональный бюджет – Челябинская область. Ещё 1,3 млрд рублей – местный бюджет. Примерно такая же сумма будет направлена в качестве компенсации за воздействие на окружающую среду. И только чуть более пяти млрд рублей – это федеральные платежи. Опять–таки, зная особенности российского бюджетного процесса, с большой вероятностью можно предположить, что значительная часть и этих денег вернётся на Южный Урал в виде целевых субсидий и субвенций.
Компромисс неизбежен
– И как же найти консенсус между производственниками и общественностью? Возможен ли компромисс?
– Да проблема общественности, по большому счёту, преувеличенная. Мы видим негатив, связанный лишь с отсутствием информации. О причинах я уже сказал. Информация сегодня доводится до людей, и ситуация меняется.
Когда мы начинаем рассказывать о том, что у местного населения в обозримом будущем может быть принципиально иное качество жизни: достойная работа, хорошее жильё, развитая инфраструктура, против этого никто не возражает.
А небольшой современный город–спутник рядом с ГОКом на 30–40 тыс. человек – это не утопия. Запасы руды здесь огромные, месторождение перспективное, выгодное. Руды хватит до конца текущего столетия. И почему же несколько человек, преимущественно живущих в городе–миллионнике, привычно пользующихся всеми благами современной цивилизации, считают себя вправе лишать таких же возможностей других людей? Это, по меньшей мере, неэтично.
Развитие цивилизации, технический прогресс остановить невозможно. Общество будет развиваться, будут востребованы металлы и другие ресурсы. Вопрос в другом. Хозяйственной деятельности без ущерба для окружающей среды не бывает. И совместная задача производственников, общественников и местных жителей сделать этот ущерб минимальным, чтобы преимущества от реализации проекта многократно перевешивали негатив.
Именно поэтому мы с большим вниманием рассматриваем каждое предложение, поступающее в эти дни в рамках общественного обсуждения воздействия на окружающую среду Томинского горно–обогатительного комбината. Мы учитываем каждое критическое замечание и предложение. Лучше сейчас, в стадии подготовки проекта, предусмотреть всё, чем впоследствии столкнуться с какими–то проблемами и решать их с куда большими моральными и материальными потерями.
Резервы развития Южного Урала… лежат под ногами 
Ему подвластна кислота 
Пути развития Челябинской области подсказала сама природа 
Коркинцы связывают будущее своей малой родины с Русской медной компанией 
Факты опровергают мифы вокруг Томинского ГОКа