Примерное время чтения: 13 минут
1424

Добывать не значит копать. Даже урановое производство может быть чистым

Сегодня для добычи полезных ископаемых, в том числе урана, не обязательно копать глубокую шахту или карьер - есть более удобные и безопасные способы.
Сегодня для добычи полезных ископаемых, в том числе урана, не обязательно копать глубокую шахту или карьер - есть более удобные и безопасные способы. / Людмила Ковалёва / АиФ

Проведём небольшой опыт: пусть читатель попытается представить себе горно-обогатительное предприятие. Для челябинцев, хорошо знакомых с аббревиатурой «ГОК», это не должно составить большого труда. А теперь представьте, что там добывают уран. Представили? Страшно? Так вот, на Урале есть предприятие, доказывающее, что эта картинка может не иметь с реальностью ничего общего.

Хорошо забытое старое

Расположено это предприятие в Далматовском районе Курганской области, рядом с селом Уксянским. И знают его далеко за пределами окрестностей. Речь идёт о заводе «Далур», входящем в горнорудный дивизион госкорпорации «Росатом». Поводом для визита на предприятие стала подготовка к промышленному освоению нового уранового месторождения неподалёку от Шумихи. Естественно, эта новость вызвала обеспокоенность среди так называемых антиуранщиков, постоянно выступающих против добычи стратегического металла.

У проходной нас встречает руководитель PR-службы уранового холдинга «Атомредметзолото» Юрий Мурашко и, видимо, в силу профессиональной привычки сразу начинает развеивать мифы вокруг добычи урана. Например, о чрезвычайной радиационной опасности этого промысла.

«Сам по себе природный уран – слабоактивный элемент, а его концентрация в залежах такова, что радиационный фон на гранитной набережной в Петербурге в полтора раза выше, чем на месторождении урана», – рассказывает он.

Завод расположен в Далматовском районе Курганской области, рядом с селом Уксянским.
Завод расположен в Далматовском районе Курганской области, рядом с селом Уксянским. Фото: АиФ/ Людмила Ковалёва

Ещё один популярный стереотип – что урановый рудник обязательно представляет собой огромный карьер или шахту, откуда уран вместе с пылью поднимается в воздух, а потом вместе с ним попадает в наши лёгкие. Существуют, конечно, и такие разработки, но «Далур» – это первое и одно из двух действующих в России предприятий, где сырьё для ядерного топлива добывают методом скважинного подземного выщелачивания. Самый очевидный плюс этого метода – практически не нарушается целостность ландшафта. Плюс не возникает никаких опасных подземных полостей, как если бы добычу вели шахтным способом. Технология не новая, её изобрели ещё полвека назад одновременно в СССР и США, сейчас её активно применяют во многих странах мира, добывая не только уран, но и золото, медь и редкоземельные металлы.

Скважинный лес

Так получилось, что непосредственно на месте добычи мы побывали уже после экскурсии по заводу, познакомившись со всеми этапами производства. Но начать рассказ логичнее всего с начала.

Далматовское урановое месторождение включает несколько залежей, одна из них – Усть-Уксянская. Это ровное, местами заболоченное поле, поросшее травой и кустарником, из которого рядами торчат оголовки скважин с подсоединёнными к ним полиэтиленовыми трубами. Закачные скважины соединены с трубами, идущими по земле, а выкачные – с трубами побольше, уложенными на эстакадах. Оттуда доносится отчётливое журчание, как из стояка в многоквартирном доме.

«А откуда вы знаете, что раствор течёт под землёй именно в сторону выкачных скважин, а не в какую-нибудь другую?» – интересуется корреспондент «АиФ-Челябинск» у нашего гида, начальника участка геотехнологического поля и ремонтно-восстановительных работ Сергея Никонова.

«А куда ему ещё течь? Где давление ниже, туда и течёт», – коротко отвечает тот.

Скважины бурят на разную глубину, здесь она в среднем составляет 500 метров. По словам Никонова, всего на участке около тысячи скважин, часть из них уже выведена из эксплуатации и готовится к рекультивации или рекультивирована. Вообще, надо сказать, что Далматовское месторождение истощается, и центр уранодобычи в ближайшие годы переместится под Шумиху. Отработанные скважины забетонируют, а территорию рекультивируют. На предприятии утверждают, что ликвидированные выработки никак себя не проявляют, и ссылаются при этом на старые скважины, оставшиеся со времён разведки и опытной добычи в начале 1990-х годов.

По территории залежи протекает маленькая речушка под названием Чёрная. Крутой берег потоптан косулями, которые, возможно, приходят сюда на водопой.

- А воду в речке на радиоактивность проверяют?

– Конечно. Пробы берут из двух точек – у истока и в устье.

– И..?

– Если бы что-то нашли, то сказали бы, наверно, – продолжает в своём стиле Сергей Новиков.

Среди нас есть дозиметрист, и, чтобы развеять сомнения журналистов, он подходит к одной из скважин и делает замер.

«0,14 микрозиверта в час, что соответствует природному фону», – констатирует он.

По замкнутому кругу

После откачки из скважин с продуктивным раствором происходит одна из двух вещей: либо он отправляется прямиком на завод, либо (если первое затруднительно или нецелесообразно) на локальную сорбционную установку. В обоих случаях с раствором происходит одно и то же: его пропускают через ионообменную смолу, чтобы «вытащить» из раствора уран. На заводе за этот и все последующие процессы отвечает Юрий Лыгалов. Вверенное ему хозяйство представляет собой разделённое на несколько уровней помещение, во всю высоту которого установлены огромные ёмкости из нержавейки.

На заводе в ёмкостях обрабатывают полученный из шахт раствор.
На заводе в ёмкостях обрабатывают полученный из шахт раствор. Фото: АиФ/ Людмила Ковалёва

«В каждой из этих колонн происходит свой процесс, – рассказывает Лыгалов. – В тех четырёх колоннах уран садится на смолу, потом промывка, донасыщение, десорбция и снова промывка. В результате этих манипуляций мы получаем товарный десорбат, где содержание урана в тысячу раз выше, чем в продуктивном растворе. Затем путём добавления различных реагентов мы осаждаем уран из десорбата и высушиваем его. Получаем наш готовый продукт – урановый концентрат, или жёлтый кек. Раствор и смола после переработки снова пригодны для использования».

Люди на предприятии не ходят в костюмах химзащиты, да случайно залетевшие птицы не спешат падать замертво.
Люди на предприятии не ходят в костюмах химзащиты, да случайно залетевшие птицы не спешат падать замертво. Фото: АиФ/ Людмила Ковалёва

Вопреки ожиданиям, на участке никто не ходит в костюмах химзащиты и не носит «лепестки» – по технике безопасности здесь положены только халат и каска. Да и людей не так уж много. В каждую смену задействованы всего три человека, и работа их заключается в основном в том, чтобы следить за параметрами через монитор. Остальную работу делает автоматика.

Оператор контролирует процесс на экране компьютера.
Оператор контролирует процесс на экране компьютера. Фото: АиФ/ Людмила Ковалёва

Впрочем, машины могут пока не всё. Например, теми самыми параметрами, за которыми следят на участке Юрия Лыгалова, обеспечивает производственников химико-аналитическая лаборатория под началом Ольги Беззубовой. Круглосуточно, по очереди женщины в белых халатах проводят от 50 до 100 различных анализов за смену – на содержание урана и сопутствующих веществ в продуктивных растворах, готовой продукции и сорбентах.

Лабораторные проверки - важная часть работы.
Лабораторные проверки - важная часть работы. Фото: АиФ/ Людмила Ковалёва

– А пробы из окружающей среды вы исследуете? Например, с территорий, прилегающих к добыче.

– Законтурные пробы имеете в виду? Да, мы все их делаем и обычно ничего не находим, никаких вредных веществ, – заверяет начальник лаборатории.

Не ураном единым

Челябинцы, не понаслышке знающие, что такое по-настоящему грязные производства, возможно, сочтут странным тот факт, что в Зауралье существует целое движение противников добычи урана под названием «Курган-Антиуран». Экоактивисты утверждают, к примеру, что освобождённый выщелачиванием уран и не отработанная серная кислота мигрируют в породе и в конечном счёте попадают в поверхностные грунтовые воды. Или ссылаются на существование высоконапорных грунтовых вод, из-за которых невозможно правильно обезопасить отработанные скважины. На заводе парируют: существующие запечатанные скважины на протяжении многих лет ведут себя нормально, повышения уровня радиации вокруг них не наблюдается, а что касается попадания урана в грунтовые воды, то это исключено.

«Месторождения в Курганской области устроены так, что уран как бы заключён в скальном ложе, которое является руслом древней реки. А сверху это ложе запечатано четырьмя многометровыми слоями глины типа кирпичной, – поясняет главный геолог предприятия Юрий Лаптев. – Что касается серной кислоты, то ведь она вступает в реакцию с породами и полностью нейтрализуется, а образованные ею соли дополнительно изолируют выработанные месторождения».

Использование серной кислоты на производстве беспокоит экологических активистов, однако на предприятии уверяют: всё под контролем.
Использование серной кислоты на производстве беспокоит экологических активистов, однако на предприятии уверяют: всё под контролем. Фото: АиФ/ Людмила Ковалёва

Доводы и той, и другой стороны звучали не раз, но споры не утихают. Гендиректор предприятия Николай Попонин смотрит на ситуацию философски.

«Нам скрывать нечего, – говорит он. – Нас периодически проверяют разные надзорные органы: Ростехнадзор, ФМБА, Роспотребнадзор, Росприроднадзор – нарушений нет. Мы, наверное, единственные в Курганской области публикуем ежегодный экологический отчёт, где отражены результаты всех контрольных мероприятий. Мы создали информационный центр в селе Звериноголовском, в процессе создания такой же центр в Шумихе. Раз в три месяца проходят встречи с жителями в рамках дня директора, провожу встречи как районный депутат».

Сегодня «Далур» производит около четверти всего российского урана. Его будущее прежде всего связано с освоением месторождений в Шумихе и Звериноголовке и строительством в последней новой производственной площадки. А существующую инфраструктуру со временем хотят перепрофилировать под добычу скандия. Учёные Уральского федерального университета помогли создать уникальную технологию попутного извлечения этого редкого и весьма ценного металла. После выхода на промышленные объёмы в Зауралье будут добывать 15% мирового объёма скандия, и это позволит заводу в Уксянском полноценно работать ещё много лет.

Кстати

Как же добывают уран методом скважинного подземного выщелачивания? На месторождении бурят несколько скважин и через них закачивают под землю растворитель (слабый водный раствор серной кислоты), который проходит через рудосодержащий слой, а потом эту жидкость с растворёнными в ней соединениями урана выкачивают через другие скважины и по трубам отправляют на переработку.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах