Уже взрослым, Игорь ШпилЕнок добился того, чтобы в этих краях появился новый заповедник - Брянский лес. Игорь стал директором этого заповедника, включавшего ту самую поляну.
Сейчас он известный фотограф и блогер, совершает большое заповедное путешествие через всю Россию - от того самого Брянского леса до Камчатки, но едет не через крупные города, а сельскую местность, национальные парки и заповедники. В пути Игорь уже более двух месяцев, а обратно вернётся только через три года, как раз когда исполнится сто лет с создания первого в России заповедника.
Невзирая на молнии
- Вы сейчас ровно посреди пути - на Урале. Есть что поснимать в здешних краях?
- Не скрою, есть регионы, которые проехал - и ладно. Но Урал к таким не относится. Я снимал на Таганае во время грозы, воздух был наэлектризован, молнии ударяли буквально вокруг хребта. В итоге мой жёсткий диск сгорел! В дороге у меня всякое уже было, помимо гроз: терял все документы, права, деньги, карточки с пин-кодами! Но диск - это настоящий удар. Спасибо челябинцам: починили всё, удалось даже извлечь снимки.
На Урале я извёл пять карт памяти, но и то не всё успел - помешали молнии. На обратном пути задержусь здесь, поснимаю ещё на Зюраткуле. Урал - уникальное место. Вроде промышленный край, но при том вокруг много медведей. Снимал Капову пещеру. Внизу идут туристы потоком, никто не смотрит наверх, на вершину горы, а там… медведь пасётся. Просто два параллельных мира!
- Вы проехали 11 тыс. километров, всего предстоит пересечь девять часовых поясов. На чём передвигаетесь?
- Мне предлагали разные дорогие джипы, а я выбрал наш родной ГАЗ-33081. И нисколько о том не пожалел. Тут сыграл роль не только патриотизм, но и прагматизм: его каждый мужик из любого лесхоза починит. Да мне эту машину уже и варили. Многие ГАЗ ещё по армии знают.
Есть и походный домик, 2 на 4 метра со всем необходимым: кровать, газ, отопление.
- Звери к вам в гости в этот дом не заглядывают во время остановок?
- Да постоянно! Волки, например. Нередко я использую домик в качестве укрытия, чтобы снимать животных. Помню, в Калмыкии температура внутри достигала 50 градусов, а окна открыть нельзя: солнце осветило бы помещение, и животные меня бы заметили.
- Приходилось ли отгонять особо докучливых косматых гостей?
- В этой поездке - нет, а вот в своё время на Камчатке приходилось. Медведей там очень много. Однажды за один день я видел 102 зверя. И вот зимой ко мне в избушку шатун пожаловал, начал крышу ломать. Пришлось отгонять. Я в тех краях всегда с двустволкой хожу: в одном стволе пуля, а в другом - ракетница, которая и пригодилась. Зверю не повредит, но напугает.
Без ружья там нельзя, с ним чувствуешь себя увереннее, и медведь это чует. Было дело, я растерялся, и медведь загнал меня в ручей. Но я тут рассердился: меня, инспектора, в ручей?! И попёр на медведя, а он тотчас ретировался.
- Есть мнение, что это самый непредсказуемый зверь. Верно?
- Все случаи смерти от лап медведя (так погиб и один мой друг, и фотограф из Японии) объясняются ошибками самого человека. Надо знать повадки. Как-то сопровождал я западную группу на съёмках. Им не нравилось, что медведи просто ходят, питаются ягодами. Дескать, это коровы какие-то, а не медведи! Ну, я притворился раненым, так один из медведей сразу ко мне - надо же помочь избавиться от мучений! Тут я вскочил и припустил, и вся группа за мной!
Бобры повсюду
- Говорят, что африканские страны держат первенство по числу и размерам заповедников. Не придётся ли России в этом отношении Африку догонять?
- Заповедников и прочих охраняемых территорий у нас даже больше, чем в США, где к охране природы подходят серьёзно. И главное отличие наших заповедников в том, что там полностью запрещена деятельность человека. Зарубежные экологи этому удивляются и нам завидуют. Но в СССР с этим просто было: запретить, и всё тут!
- В сознании многих обывателей заповедники - это просто красивые места. Есть ли от них реальная польза?
- Вот вам только несколько примеров. В Орловском полесье восстановлено поголовье зубров. После Великой Отечественной их осталось всего 40, из которых лишь 12 могли дать потомство. Все нынешние зубры (их уже более 150) - потомки той дюжины. После распада СССР эти животные остались за пределами России - в Белоруссии, Прибалтике, но сейчас и у нас есть своё поголовье. А благодаря Воронежскому заповеднику были спасены от исчезновения бобры - они теперь повсюду! Даже в Москва-реке!
- А как живут заповедники в разных регионах страны?
- Одинаково бедно. Зарплата инспектора - 5 тыс. рублей. Как только появляется у него девушка, семья - всё, он сразу уходит, потому что как жить на такие деньги? У директора заработок 17 тыс. при колоссальной ответственности. Я ведь сам был и инспектором, и директором, знаю ситуацию изнутри. Прежде больше было энтузиастов, самоотверженных людей. Но они уходят. В результате в директора нередко попадают маргинальные личности, которых просто больше никуда не берут.
- Были ли попытки поднять зарплаты?
- Как-то на Камчатке пожаловались инспекторы Путину, хотя у них там относительно неплохой заработок - 20 тысяч. Правда, и цены на всё повыше. Президент дал поручение разобраться, а Кудрин заявил: «Тогда надо повысить зарплату всем работникам заповедников, а это не только инспекторы». В общем, не прошло предложение, хотя потихоньку повышают - где-то на 20-30% за два-три года.
Так что заповедники ищут новые доходы - через экотуризм, пешеходные тропы. Но в целом картина печальная: огромное богатство охраняют нищие люди. Бедность 90-х годов если и исчезла в стране, то в заповедниках она сохранилась. Люди вынуждены подрабатывать. Знаю уникального специалиста по летучим мышам, который работает садовником у богатея. А как иначе, если основная зарплата - 6 тыс. рублей!
Для детей и медвежат
- Случай с поляной побудил вас ещё в детстве заняться и охраной природы, и фотографированием. А сейчас встречаете людей, подобных вам?
- Да, меня тогда как будто по голове ударили. Я решил бороться, решил, что фотоаппарат будет моим оружием. И сейчас приходится бороться. Я год прожил на реке Кроноцкая на Камчатке, потому что местные власти решили там ГЭС построить. Убеждал, пропагандировал. К счастью, от проекта отказались. Но есть другая угроза: на той же Камчатке собираются на шельфе нефть добывать. А это гибель всей рыбы, которая там кормится. Не будет рыбы - не будет Камчатки!
Увы, бывает так, что не всегда удаётся одержать победу. В Башкирии на реке Белая Юмагузинская ГЭС затопила красивейшие места. Экологи были против, но тогдашний президент республики настоял на своём. Радует то, что всё-таки бывает, когда общественность одерживает победу. Есть, есть хорошие ребята. Так, в Астрахани местный блогер поднял шум, когда начали засыпать ильмени - заливы в степи. А надо сказать, что степь, в отличие от лесов, сильнее пострадала от человека. Ильмени мы отстояли.
- Наверное, есть моменты, когда особенно остро ощущаешь, что все старания защитить природу не напрасны.
- Конечно. Например, когда медведица доверяет тебе детёнышей. Дело в том, что самцы у них каннибалы, но боятся человека. И самка, когда идёт рыбачить, оставляет около тебя медвежат. Это не только со мной было. Вот такой медвежий детский сад! Такое доверие не может не тронуть. Понимаешь, как важно сохранить это всё - и для наших детей, и для зверят.
Смотрите также:
- «Каменные мешки». Здания рушатся чаще всего из-за людской безалаберности →
- Историк Игорь Нарский: «В 1990-х годах людей лишили светлого будущего» →
- Макс Бодягин. Кто наживается на конце света? →