По данным ГУ МЧС по Челябинской области, с начала текущего года на территории региона произошло уже больше сотни пожаров, в которых погибли 10 человек. Заместитель начальника 6-й пожарно-спасательной части Челябинского гарнизона Вячеслав Павлов рассказал chel.aif.ru, сколько времени дается пожарным на сборы, помнят ли спасатели тех, кого вытащили из огня, и почему страх в определенных случаях идет на пользу.
На пожар в день рождения
Наталья Зверева, chel.aif.ru: Вячеслав Викторович, новогодние праздники – это, наверное, один из самых пожароопасных сезонов в году? Люди отдыхают, запускают салюты, теряют бдительность…
Вячеслав Павлов: Нет, праздники - это не пожароопасный сезон, самое страшное начинается в конце апреля, продолжается в мае-июне, когда снег растаял, солнце начинает пригревать, свежая зелень ещё не вылезла, а старая трава уже высохла и начинает гореть. Новогодняя пора тоже, конечно, напряжённая, мы усиливаемся. Впрочем, как в любые другие праздничные даты. В работе спасателя есть своя специфика: она важнее, чем личные планы. Народ отмечает, а у нас режим повышенной готовности и сухой закон. Службу несём 24/7, знаем, что в любое время могут вызвать, позвонить с работы. Как-то в мой день рождения меня вызвали на пожар. Оставил гостей и уехал, ничего не поделаешь. Вернулся через 2-3 часа. В прошлом апреле младшему сыну исполнился годик, планировали праздновать, но вместо этого меня отправили в командировку в Курган. Там бушевали лесные пожары, их тушили две недели. Бывает и так: едешь домой с работы, по пути поступает вызов, - разворачиваешься и едешь обратно. Жена уже привыкла, что я могу ночью соскочить и умчаться на пожар. Но уснуть не может, душа болит.
- Сколько времени у пожарных есть на сборы при вызове?
- Одна минута. Мы всегда наготове. Бойцы заступили в караул, значит не важно, где они находятся и чем именно заняты, - за 60 секунд должны собраться и выехать. Для этого мы сдаем нормативы, постоянно тренируемся, в части есть ежесуточное расписание занятий, как в армии. Пока нет вызовов, живём по этому расписанию.
- Такое ощущение, что пожары участились. То и дело слышишь, что где-то что-то сгорело.
- Не могу сказать, что гореть стали чаще, статистика более-менее ровная. В 2023 году пожаров было даже меньше, чем раньше. Основная причина пожаров - человеческий фактор. Зачастую люди беспечны по отношению к электрооборудованию, к печному отоплению. Когда тополиный пух летит, дети балуются и поджигают его, а взрослые не реагируют. Не прячут от детей спички и зажигалки, надолго оставляют включёнными обогреватели, бросают непотушенные окурки… А из-за одного окурка сгорают гектары леса, целые деревни… Есть такая поговорка, что пожар хуже вора: если вор забрался в дом, он унесет не всё, а пожар даже стен не оставит.
«У людей было несколько секунд, чтобы спрятаться»
- Говорят, большинство современных домов, офисных центров и ТРК не отвечают требованиям пожарной безопасности. На что следует обращать внимание будущим собственникам жилья в новостройках, арендаторам офисов и магазинов?
- Следите за исправностью электрооборудования, наличием систем оповещения и пожаротушения. Есть резон страховать имущество. Подробнее на вопрос не отвечу, так как мы «тушилы», а не инспекторы Госпожнадзора, которые устанавливают причины пожаров после изучения пострадавших объектов, у нас другая немного задача.
- Пожарные считают, сколько возгораний потушили? Сколько жизней удалось спасти?
- Нет. Но в любой части обычно есть документы с такой статистикой.
- Расскажите о самых страшных пожарах, на которых вам приходилось работать.
- Каждый пожар по-своему страшен. Во время тушения спасатели рискуют жизнью, несмотря на то, что знают, как действовать. И каждая спасательная операция может быть последней. Все помнят взрыв в ковидном госпитале 31 октября 2020 года. Тогда я работал начальником караула в первой пожарно-спасательной части на Пушкина, 68, и как раз заступил на дежурство. Пока ехали на вызов, я проинструктировал личный состав, мы заранее обсудили все наши действия. На каждый объект есть план тушения пожара, мы следовали ему. В больнице меня встретила женщина, на ее лице был панический ужас. Я понял, что все плохо. По радиостанции сообщил нашим, чтобы людей срочно эвакуировали. Обошел здание, увидел, что горит пристрой, плотно стоящий к зданию больницы, а на нём - трехкубовая цистерна с кислородом. Мы тут же подали стволы на охлаждение этой цистерны, чтобы она не взорвалась от перенагрева. Пытались вскрыть пристрой ломиками, но он был закрыт капитальной металлической дверью, а горение внутри него было уже слишком интенсивным. В какой-то момент я понял: взрыва не избежать, он случится прямо сейчас. Подал команду отступить личному составу и многочисленным зевакам. На то, чтобы попрятаться за ближайшие сугробы, у людей было несколько секунд. На момент взрыва мы успели всех эвакуировать из здания. Пожалуй, это один из самых сложных пожаров в моей работе.
- А какие ещё крупные ЧП запомнились?
- В 2023 году сгорела лесопилка в Ленинском районе Челябинска. Площадь пожара составила 2,6 тыс. кв. м. Был конец мая, на улице стояла жара. Тушить пришлось почти сутки! Когда в 2015 году упал метеорит, я опять же находился на дежурстве. Мы тогда ждали нашего первого ребенка, я волновался за супругу, больше всего хотелось всё бросить и поехать к ней, но службу бросить я не мог. Было много разбитых стекол. Мы поехали оказывать первую помощь пострадавшим в ТРК и офисах, вытаскивать из завалов и т.п. Мы же спасатели, можем и умеем всё. Тушение пожаров - только одно из направлений. Занимаемся аварийно-спасательными работами, часто выезжаем на сложные ДТП, они бывают ещё хлеще пожаров. Увидеть машину с целой погибшей семьёй в салоне очень тяжело...
- Вы участвовали в тушении недавнего крупного пожара на рынке в Челябинске. Было сложно?
- У этого пожара был ранг №3, это сложный пожар, большая площадь (1200 кв. м – прим. ред). Я работал в составе звена ГДЗС на тушении и защите материальных ценностей в торговых павильонах. Вещей сгорело очень много, у людей моментами паника была. Но ещё больше удалось спасти.
- Вы, наверное, постоянно сталкиваетесь с человеческим горем, страхом, слезами… Насколько это тяжело морально? С вами работают психологи?
- Да, работают. Всё это нелегко, но со временем адаптируемся. К слову, за мою практику не было такого, чтобы кто-то из новых сотрудников уволился только из-за тяжёлой моральной составляющей. Я сам сейчас работаю с кандидатами по трудоустройству. В процессе разговора мне уже становится ясно, сможет ли человек у нас работать, насколько он психологически устойчив.
- А в огонь идти страшно?
- В какой-то степени. Но если ты обучен, страх идет во благо: он не парализует, а помогает собраться, мобилизоваться, активирует инстинкт самосохранения. Когда есть угроза чьей-либо жизни, пожарный шагает в огонь, не задумываясь.
По стопам отца
- Как вы работаете в условиях нулевой видимости? Это же непригодная для дыхания среда?
- Верно. Обычный человек в таких условиях теряет сознание через два-три вдоха. У нас для защиты органов дыхания есть средства индивидуальной защиты. Когда приезжаем на место пожара, они уже на нас. У нас есть специальные правила работы вслепую, есть знаки, с помощью которых общаемся. В огонь идёт состав как минимум из трёх человек. Мы выбираем капитальную стену для движения, двигаемся максимально низко к полу, на коленях или по-пластунски. Пока ползём, проверяем всю поверхность, ищем людей. Человек без сознания, как правило, лежит на полу или на диване. Именно под кроватями и диванами прячутся перепуганные дети и животные. Поиск идёт со средствами тушения, мы затягиваем рукавную линию со стволом, заливаем огонь и поливаем себя. Внизу всегда ниже температура и больше воздуха, в то время как на уровне человеческого роста температура уже подходит к ста градусам, а под потолком — до 300. Температура во время пожара растет в помещении быстро: например, в комнате 3 на 5 метров в хрущевке до трехсот градусов она вырастет всего за десять минут. Когда снаружи холодно, а внутри жарко, лопаются стёкла, в помещение врывается большое количество кислорода, и огонь из-за этого резко усиливается. Во время пожара нельзя открывать окна, но именно это делают люди, боясь задохнуться.
- Вы помните людей, которых спасли на пожаре?
- Нет, ведь мы действуем очень быстро. Нашли, оказали первую помощь, передали врачам скорой — и пошли дальше. Нас тоже обычно не запоминают: ведь мы в масках или перемазаны копотью, а люди находятся в жутком стрессе.
- Помните свой первый пожар?
- Да. Горела квартира в многоэтажке. Мой наставник - командир отделения – сказал: «Никуда не лезь, стой возле машины!» Боялся мной, новеньким, рисковать. Но я нашел аппарат защиты дыхания, надел и тушил огонь вместе со всеми. Под панорамной маской командир не видел, кто с ним рядом. Когда всё закончилось, он вышел, стал искать меня, а за ним выхожу. Ругать не стал, но велел больше так не делать, пока я не пройду аттестацию.
- За что вы выбрали свою профессию? Не хотелось ни разу найти другую работу?
- У нас с младшим братом перед глазами всегда был пример – наш отец Виктор Борисович Павлов. Он работал водителем пожарной машины, и мы безмерно им гордились. Он интересно рассказывал о своей работе, но умалчивал о страшных пожарах. Однажды при взрыве на пожаре другого водителя, которого знал отец, ударило листом железа. От полученных травм он скончался в больнице. На глазах происходили и другие трагические события. Тем не менее, отец сам повёл нас по своим стопам. Он устроил нас в ту самую часть, где когда-то сам начинал работать, под руководство того человека, которому он сам когда-то подчинялся, к тому начальнику караула, с которым дружил. И контролировал нас в первое время. Мы начинали с обычных пожарных. Сегодня мой брат, как и я, офицер МЧС, работает начальником караула. И мы благодарны отцу за то, кем мы стали. Если мои сыновья захотят стать пожарными, я буду рад.
«9 из 10 тонут молча». 
«Не верю в судьбу». Спасатель – о работе, страхах и приметах