10 января 2025 года после продолжительной борьбы с онкологическим заболеванием скончалась народная артистка РФ Евгения Добровольская. Ей было 60 лет. В 2012 году корреспонденту chel.aif.ru повезло: после антрепризы в Челябинске удалось взять интервью у Добровольской. Публикуем выдержки из него.
О своём детстве
«В детстве я себя помню плохо. Всегда была предоставлена самой себе, родители работали с утра до ночи. Папа в семь утра выходил из дома, мама — в восемь. Они вечно забирали меня из сада последнюю. Случалось и такое, что частенько воспитательница вынуждена была сама вести меня домой, чтоб не сидеть со мной в детсаду допоздна. Каждый мой успех воспринимался родителями как фига в кармане. Мне кажется, что они думали так: нет, сейчас непременно нужно залечь, потому что она сейчас что-то выкинет... И стоило мне оступиться, что-то не то сыграть или неудачно выйти замуж, как они облегченно вздыхали: «Вооот! А мы тебе говорили!» Поэтому я до сих пор себя чувствую так, что должна перед ними в чем-то оправдываться. Хотя это уже давным-давно на самом деле не нужно...»
О становлении актрисы
«Карьера актрисы Добровольской начиналась с мытья полов. После того, как я не поступила ни в Москве, ни в Питере, я пошла мыть полы в театр Моссовета. То есть я не мыла, а пылесосила сцену, на которой играли в то время Раневская и Плятт. Я смотрела все их спектакли. Это было что-то невероятное! В студенчестве у меня было табу не влюбляться, мои девизом было „работать, работать и еще раз работать“. Я знала, что может последовать за студенческим разгулом. В нашей группе было 28 человек, а состоялось только два. Два! Все остальные, которые занимались любовью, гуляли по Москве и думали о том, что они переживают прекрасную студенческую пору, остались за бортом».
О театре и профессии
«Долгое время я была актрисой, известной только в узких кругах, потому что снималась в авторском кино. Театральные критики меня не жалуют, поэтому, несмотря на все мои роли в театре, оценки моего театрального творчества как такового нет. На мой взгляд, сегодня вообще мало театральных артистов. Люди ходят на концерты, люди не ходят переживать. Они не хотят затрачиваться на сложные произведения Толстого, Достоевского... Не хотят ничего, чтобы бередило их души, не хотят думать и расти. Все смотрят исключительно комедии.
У меня особая профессия... Когда я захожу в театр, я стараюсь забыть о семье, даже телефон отключаю. Потому что никуда отсюда не денешься. Да, дома дети. А тут тысячи зрителей. Помню, как одной нашей актрисе, когда она шла играть спектакль „Вишневый сад“, позвонили и сказали, что ее дочку сбила машина у телеграфа. Она кричала в фойе... и играла спектакль».
О детях
«На последнем курсе я забеременела, пришлось совмещать работу актрисы и семью. Это же жизнь, никуда не денешься, на нас, женщин, сколько повесили, столько мы и потащим. Муж может повернуться и уйти, а мы будем ходить за всеми бабушками, всеми свекровями, которых он оставил нам, потому что у него другая жизнь началась...
На самого старшего из моих четверых детей меня было меньше всего, потому что я родила его еще в институте, мне надо было устраиваться в театр, как-то самоутверждаться. Было много съемок, я поменяла несколько театров... Конечно, он был брошен, был на пятидневке в детском саду, выходные проводил с бабушкой. Можно сказать, что на постоянное жительство с собой я взяла его уже в возрасте пяти лет, когда на свет появился второй ребёнок (у актрисы трое сыновей и дочь — прим.ред.).
Знаете, дети прекрасны только тогда, когда они совсем маленькие, когда ты о них заботишься, жертвуешь ради них всем, и они тебе не возражают, не хамят, не грубят, не требуют машины, дачи, деньги. Надо любить, молиться и оберегать детей, а жертвовать всем бессмысленно: они проживают свою жизнь. Воспитывая детей, можно надеяться только на то, что они своих детей так же будут любить, как ты любил их.
Ребенок — это твое родное, а муж — человек посторонний, человек чужой. У Гришковца есть замечательная пьеса, называется „Город“. Там есть слова: „Муж не родственник. Ну, не родственник“. Посторонний, чужой человек».
О браке с Михаилом Ефремовым
«Сейчас уже и не помню, что это были за чувства. Мы ведь познакомились на сцене, в спектакле „Тень Шварца“, где играли главные роли, роли влюбленных. И мы, видимо, подумали, что любим друг друга на самом деле. Так мы и играли, сыграли практически весь мировой репертуар — сыграли Моцарта и Констанцию, сыграли Треплева и Заречную, сыграли Софью и Чацкого, а потом расстались. Кончился репертуар, уже нечего было играть.
С Михаилом Ефремовым как режиссером работалось сложно. Мы ведь не разговаривали почти. На работе не общались толком, домой шли разными путями, дома о театре не говорили. Когда два человека все время вместе — дома, на съемочной площадке, в театре, на гастролях — сохранить какую-то нежность друг к другу невозможно. Я его считала капризным режиссером, он меня — непростой актрисой. У нас летали табуретки, бутылки, пепельницы — все что угодно, не успевали уклоняться. Представляете? Режиссер тебе вместо замечания табуреткой! Хотя и ему прилетало обратно все, что под руку попадет. Это я уже сейчас понимаю, что это не метод, что не надо было этого делать, но тогда подводили нервы.
Знаете, когда некоторых спрашивают, мол, почему вы расстались, они отвечают, дескать, разные мы были. А мы были похожи и поэтому не ужились. Он все время говорил, что мне еще как минимум два взмаха до него. Он-то всегда впереди парил... В один момент я поняла, что этот брак меня давит, гнетет, что дальше так жить невозможно. Чтобы остаться жить, пришлось резать по живому. В 32 года я начала жизнь заново. Я сказала: «Все!», взяла детей, машину и уехала. После развода у меня не осталось ровным счетом ничего».
О гламуре
«Стараюсь не краситься ни в жизни, ни в работе: берегу лицо для жизни. Когда ты все время в гриме, постоянно накрашены глаза, это все старит, портит. Моя мама никогда не красилась, и она всегда была очень красивая. Бессмысленно идти куда-то на два часа и краситься, когда можно побыть естественной. Да, сейчас век гламура! Все не только тщательно следят за собой, посещая салоны красоты, но и делают операции, надувают губы, загорают... Я не работаю в шоу-бизнесе, я — драматическая артистка. А драматический театр — это нечто другое. Там нет гламурных людей, там никто не надувает себе губы. К гламуру я не имею никакого отношения».
Досье
Евгения Владимировна Добровольская родилась в Москве 26 декабря 1964 года. В 1987 году окончила ГИТИС и была принята в МХАТ имени М. Горького. В 1988–1989 годах являлась актрисой Театра-студии под руководством Олега Табакова, в 1989–1991 — театра «Современник», с 1991 — актриса МХАТ им. А. П. Чехова.
Добровольская играла ведущие роли в спектаклях «Чайка», «Кабала святош», «Горе от ума», «Господа Головлевы», «Лес», «Мещане», «Женитьба» и других, также за ее плечами роли в десятках кинокартин и киносериалов, среди которых «Террористка», «Королева Марго», «Кризис среднего возраста», «Убойная сила», 207 «Участок», «Охота на изюбря», «Счастье по рецепту», «Артистка», «Москва, я люблю тебя!», «Дом образцового содержания», «Прощание славянки» и многие другие.
