Недавняя прямая линия с президентом показала, что в обществе накопилось немало проблем, причём большая их часть связана не с политикой или взаимоотношениями с другими странами, а с каждодневной жизнью. Многие из этих вопросов приходится решать уполномоченному по правам человека в Челябинской области Маргарите Павловой.
Трудно проводить границы
Эльдар Гизатуллин, АиФ-Челябинск: – Одна из актуальных проблем – кредиты и долги, из-за которых многие люди оказываются в безвыходной ситуации. Насколько эффективно уполномоченный может действовать, разрешая такие ситуации?
Есть случай. Воспитатель детского сада взяла в ипотеку трёхкомнатную квартиру, какое-то время платили вместе с мужем, но потом произошёл разлад, семья даже какое-то время жила в специальном приюте. Муж ушёл, оставив её с двумя детьми. Жена, как созаёмщица, вложила и свои средства, и материнский капитал. Банк пошёл на реструктуризацию, но этого оказалось недостаточно. Ситуация сложная. Финансовый омбудсмен один на всю Россию. Обратиться к юристам? Но их услуги тоже стоят денег, да и рассказывают они порой небылицы. Сейчас пытаемся рассмотреть разные варианты, один из них – процедура банкротства. Квартиру женщина, к сожалению, скорее всего, потеряет, но хотя бы не останется с долгами.
– Это, наверное, не единичный пример?
– Увы, нет. Вот другая история. У девушки за полгода до 18-летия умирает мама, которая взяла ипотеку. В этой квартире сейчас живёт и сирота, и её престарелые бабушка с дедушкой. Представляете, в каком состоянии сейчас девушка? Ей надо и о стариках заботиться, и экзамены сдавать, и вопрос с выселением из ипотечной квартиры решать. Стараемся разобраться в ситуации, понять, почему её, как сироту, не поставили в очередь на получение своего жилья.
– Насколько охотно банки идут навстречу?
– В целом они оперативно реагируют на наши просьбы. Я сама стараюсь лично включаться в такие переговоры. В прошлом году был случай: мужчина воспитывает пять детей, он потерял работу, после аварии автомобиль арестовали. Семье грозило выселение из квартиры, но нам общими усилиями удалось составить гибкий график погашения кредита.
За год мы спасли пять семей от выселения. Одна из них и вовсе из Санкт-Петербурга. Здесь сработало «сарафанное радио». У нас полномочия, конечно, ограничены границами региона, но есть сообщество омбудсменов, которые помогают другу. Ведь есть ситуации, когда трудно проводить границы. Например, когда пришли к нам с вокзала женщины из Бурятии, которых обманула при трудоустройстве фирма из Челябинска. В отношении этих «предпринимателей», кстати, было возбуждено уголовное дело, их осудили.
Врачи защищены лучше пациентов
– Вы занимаетесь также защитой трудовых прав граждан. Какие нарушения наиболее распространены?
– В этой сфере много случаев, что называется, на грани мошенничества, и нередко есть вина обеих сторон, так как люди соглашаются на серые зарплаты, трудоустройство без договоров. Прокуратура области совсем недавно по всем этим вопросам создала координационный совет, куда вошёл уполномоченный, представители налоговой, судебных приставов и трудовой инспекций, Следственного комитета. Даже если нет договора, дела можно возбуждать по косвенным признакам (скажем, по учётным записям). Все такие дела мы ставим на карандаш.
– Сейчас особенно много жалоб на систему здравоохранения. Приходят ли к вам люди с подобными вопросами?
– Действительно, есть ряд таких обращений. Жалуются на частные клиники, которые навязывают ненужные услуги, какие-то непонятные обследования. В Челябинске супруги отправились на бесплатный осмотр, и после анализов им назначили курс лечения, который оценили в 180 тысяч рублей. Документ прочитать не дали. Сразу же оформили кредит, а потом и другой договор появился, ещё на 40 тысяч. После процедур здоровье у супругов только ухудшилось. Мониторинг сайтов судов показал, что на эту частную клинику есть ещё 22 иска от недовольных пациентов.
– Нередко жалуются и на врачей в государственных учреждениях. Вероятно, врачебные ошибки – это самые непростые случаи?
– Да, в таких ситуациях крайне трудно установить виноватых. Нужна экспертиза, чаще всего за ней приходится обращаться в Москву, и очередь занимает четыре года. Со всей страны граждане ждут оттуда заключения.
Люди ничего не могут доказать, если осложнения наступили после вакцинации. Между тем в США есть специальный вакцинальный суд. Тяжбы там тоже идут непросто, годами, но у людей хотя бы есть возможность добиться компенсации. За всё время выплачено 4 млрд долларов пострадавшим. Сейчас медики защищены лучше, чем те, кого они лечат. В Москве есть Лига защитников пациентов, с которой мы сотрудничаем. Вопрос непростой, конечно. Крайне мало медицинских адвокатов. В суде нередко звучат формулировки: мол, врач ведь не хотел вам навредить! Но я не хочу огульно обвинять медиков – необходимо найти баланс интересов.
Время бегать от проблем уже прошло
– Некоторые социологи говорят, что в обществе явно нарастает напряжение из-за утраты диалога между властью и гражданами. Вы замечаете эту тенденцию?
– И соглашусь, и нет. Напряжение, разумеется, есть. Но наблюдается и современный тренд среди чиновников – умение признавать проблему. Прошло время, когда первой реакцией было отрицать и обвинять. Всем ясно, что чиновники должны признавать проблемы, а не бегать от них, затягивая узел. Но не всегда хватает времени, сил, мужества, знаний.
Я всегда за диалог, наш институт омбудсменов одним из первых начал выстраивать его между обществом и государством. У людей, конечно, есть острый запрос на справедливость. У нас в стране граждане очень терпеливые. Надо уж очень допечь человека, чтобы он написал обращение, например, в прокуратуру. Но постепенно гражданская и юридическая грамотность растёт, люди уже не стесняются отстаивать свои права. Знаете, если вернуться к медицине, есть разные пациенты. Один скандалит: «Я умираю!», а другой терпит и молча помирает. Я всегда говорю: пишите обращения! Ведь, как говорится, пока дитё не плачет, мать не разумеет.
– Были ли случаи, когда вы сталкивались с тем, что не хватает полномочий? Какие вы бы хотели получить дополнительно?
– Не сказала бы, чтобы нам не хватало полномочий. Вот сотрудников точно не хватает. А новые полномочия появятся: вскоре сможем самостоятельно обращаться в суд. Но опять же для этого нужны люди.
На самом деле я бы не хотела, чтобы нашу работу слишком уж зарегламентировали. Однажды пришла бабушка, ветеран, жалуется, при капитальном ремонте дома лишилась балкона. Регоператор настаивает: сохранить балконы невозможно. В итоге бабушка согласилась на компромисс – ей заменили окна. Нашли спонсора, всё сделали. А могли бы ответить просто: «Не положено!» Но я так не могу.
Смотрите также:
- Впереди - кадровый голод. Южноуральцам нужно выбирать инженерно-технические специальности →
- Я, в сущности, переговорщик. Омбудсмен Алексей Севастьянов о наших правах →
- Без диалога. Почему сельских общественников сразу записывают в оппозицию? →