Об огненных воздушных дорогах штурмовиков рассказал в своей художественно-документальной повести В. Б. Емельяненко. Старший сержант запаса Тамара Зубарева - родная тётка писателя из Троицка Анатолия Столярова - стала героиней другого очерка.
Приказано подрасти
- А ну, марш отседова! - грозно скомандовал офицер военкомата и недвусмысленно посмотрел на дверь кабинета. Потом, чуть смягчившись, добавил: - Ну, право же, идите и подрастите, товарищи школьницы…
Тома и Оля, ученицы из школы № 11 Челябинска, оскорблённо вылетели в коридор. Может, их выдал учебник алгебры, что Тамара держала под мышкой? Они, конечно, подрастут, но ведь так может и война без них кончиться!
Чтобы быстрее подрасти, они стали ампульщицами на фармацевтическом заводе. Каждый день заглядывали в отдел кадров: не пришла ли из военкомата разнарядка на комсомольцев?
Весной 1942 года разнарядка пришла… на лучшую ампульщицу Ольгу Ефремову. Тамара в слёзы: «Разве я хуже работаю?» В военкомате объяснили, что её работа не при чём, просто Ольге восемнадцать, Тамара Зубарева - годом младше.
Их призвали в один день.
В учебных классах 49-й ШМАС (школы младших авиационных специалистов) они прилежно зубрили устав, изучали самолётное вооружение, приборы и электрооборудование. После бани им выдали форму - светло-жёлтые гимнастёрки и галифе… иранского производства, обмотки и ворох ботинок одинакового… 45-го размера, пошитых в Сызрани. На плацу во время строевой подготовки особенно донимали эти дурацкие ботинки. Кто подматывал на ноги простыни, кто привязывал их обмотками к голеням, кто правый ботинок обувал на левую ногу, левый - на правую, так, говорили, они лучше держались.
4-я воздушная армия, 7-й гвардейский Севастопольский авиационно-штурмовой полк.
Тогда для девушек начиналась работа. Пока механики «штопали» двигатель, фюзеляж и крылья, девушки укладывали в ящики ленты со снарядами и патронами к пушкам и пулемётам, подвешивали к плоскостям реактивные снаряды, крепили в бомболюках 100-килограммовые бомбы. И снова «Илы», не успев остыть, рвали небо, и снова в шлемофонах взрывались слова:
- Прикрой, атакую!
- Коля! Слева «мессеры»!
- Прощайте, мужики, фонарь заклинило! Падаю…
И они падали. Если машина слушалась рулей - на железнодорожные составы, на колонны танков, на мосты и переправы.
Пончик бьёт в десятку
В полку было два типа штурмовиков - одно- и двухместные. Как ни грозны были одноместные «Илы» для наземной живой силы и техники, в воздухе, не прикрытые с хвоста, они нередко становились лёгкой добычей «мессершмитов». Двухместные были значительно лучше защищены от вражеских истребителей, хвосты таких штурмовиков прикрывали огнём пушек воздушные стрелки.
И всё же лётчики предпочитали одноместные машины, потому что из-за недостаточного броневого прикрытия задней кабины двухместные штурмовики часто возвращались из боя с убитыми или ранеными стрелками. Пилоты считали, что легче погибнуть самому, чем принять смерть друга, прикрывавшего собой тебя и машину. За гашетками задней пушки «Ила» погибла и подруга Тамары оружейница Саша Чуприна.
И всё же, как ни тяжки были потери, как ни жестока война, она была их жизнью, их судьбой.
…Тамару Зубареву прозвали Пончиком не за пухленькие, совсем детские щёки. Как-то один из молодых офицеров, то ли невзначай, то ли желая показаться, заявил при всех, что из личного оружия он стреляет, как бог.
Пари было жёстким. Три выстрела. И все три пули из Тамариного пистолета легли в «десятку». У офицера - одна в «молоко». А в обед пилоты злились на опрометчивость товарища: все пончики со стола лётного состава перекочевали в скромную солдатскую столовую оружейниц.
- Решил с кем тягаться! Пацан! Она же ещё в школе стала ворошиловским стрелком…
Так Тамара стала… Пончиком.
Девушки в бомболюках
Майора М. Я. Хашпера считали заговорённым. Не проходило ни одного дня, чтобы он не поднимал свой штурмовик в воздух. Зачем он ходил на боевые задания, ведь у командира авиаштурмового полка и на земле дел невпроворот? Он пуще глаза стерёг своих крылатых гвардейцев. Но когда требовалось, шёл ради дела на немалый риск. Ну, как, к примеру, быть, когда фронт рывком продвинулся далеко на запад, и вот теперь ему так нужна мощная огневая поддержка штурмовиков? Конечно, машины можно перебросить немедля. А как быть с механиками, оружейниками, прибористами, без тех, кого именуют тылом полка, без которых полк - не полк? Сказали: «Поручите Хашперу, у него голова светлая еврейская, она хорошо скумекает…»
Хашпер «скумекал». На место воздушного стрелка посадили самого рослого. В один из четырёх бомболюков «Ила» сложили необходимые запчасти, в три оставшихся - всех, кто пониже ростом: механика, оружейницу, стрелка, - так загрузили каждый штурмовик. И… всем полком в воздух, к линии фронта.
Для сержанта Тамары бомболюк оказался в самую пору.
- Вывалились мы из бомболюков, - рассказывает Тамара Ивановна, - и лежим себе среди подсолнухов. Помню, это был день моего рождения - 29 мая.
Справа мессер
…Все попытки стать стрелком были для сержанта Зубаревой безуспешными. Девушек берегли и больше не пускали в небо. Впрочем, однажды Тамаре повезло. Главный инженер полка подполковник Тучин уступил её настойчивым просьбам и взял сержанта вторым членом экипажа для проведения хронометража полёта молодых лётчиков.
Он беспрерывно маневрировал, клал машину то на одну, то на другую плоскость, срывался в пикирование.
- Ну, как, Тамара?
- Нормально…
- Где полк?
- Слева.
- А переправа?
- Позади.
- Ну и вестибулярный аппарат у тебя! Прирождённая лётчица!
Их работу прервало потрескивание в шлемофонах:
- Горбатый! Горбатый, справа «мессер»!
- Стреляй, Тамара! - прорычал в наушниках Тучин. - Бей гада!
«Не знаю, что отпугнуло тогда фашиста, - рассказывала потом Тамара, - то ли мой кулак, которым я вначале трясла изо всех сил, забыв про пушку, то ли потом бешеное вращение пушки в турели. «Мессер» не стал атаковать.
У войны было и женское лицо 
Ветеран войны Нина Колько: «В День Победы я рыдала» 
Как защищали Москву без берданок. Читатели «АиФ» - о вдовах и победителях