Юлия Бухарская: Свинка здравоохранения

В конце концов, человек вдумчивый может болеть «красиво», производя приятное впечатление. Разные болезни, как и разные персоналии, могут оказывать различное влияние на окружающих. Вот что значит позвонить на работу и сказать, что болен свинкой? Это, между прочим, вполне серьезное заболевание, а, между тем, коллеги вряд ли проникнутся, а потом еще и подтрунивать будут.

Или, взять например грипп, лежишь с температурой 40, болен тем, от чего в начале ХХ века пол Европы выкосило, звонишь вызвать врача в поликлинику, а в ответ слышишь, что никто к тебе не придет, и у них там полный коридор людей с «вещами посерьезнее» сидит. И вы, обмотавшись шарфом и набрызгав себе в лицо все возможные лекарственные препараты, к ним присоединяйтесь.

А есть вообще болезни с тысячелетними нехорошими традициями. Болеть ими уже не настолько опасно, насколько стыдно. А есть «избранные», иначе и не скажешь, недуги. От них испокон веку мерли сплошь люди достойные и благородные. Взять так называемую чахотку, жертвами которой пали Чехов, Шалом-Алейхем, Кафка, Шопен, Оруэлл. Болезнь эта, по-старому – чахотка, теперь туберкулез называется. Только подумайте, как поэтично звучит «чахоточно румяненький».

А главное, несмотря на победы медицины в борьбе с оспой, чумой, холерой и другими опаснейшими заболеваниями, заразиться туберкулезом также просто, как сто и двести лет назад. И, как говорило большинство врачей, с которыми мне довелось общаться на эту тему: «Сейчас болеют не только люди, ведущие асоциальный образ жизни. Можно даже проехать одну остановку в трамвае и заразиться».

Это значит, что с вакцинацией не все так эффективно, как хотелось бы, и надежной прививки от туберкулеза нет. Но ведь методы лечения со времен Чехова должны были сделать какой-то качественный рывок. Уже придумали флюорографию и другие сложные методы диагностики. А что это меняет?

Вот я, например, целый месяц болела туберкулезом. Врачи и люди осведомленные всплеснут руками в недоумении: «не может быть? Так мало?» А я им, в свою очередь, могу возразить, мол, мне хватило. Дело было так: пришла я на традиционное ежегодное флюорографическое обследование, ну, вы понимаете. И тут первая нестыковка, все врачи, которым я десятки раз пересказывала эту фразу, удивленно смотрели на меня и спрашивали, не болело ли у меня что-то, и зачем я туда пришла. Продолжилась история тоже традиционно, в поликлинике ГКБ №3 не работал флюорограф.

Пришлось флюорографироваться в Противотуберкулезном диспансере №2. На следующий день мне позвонила участковый врач и попросила, приглушенным голосом, зайти к ней срочно и без очереди. А без очереди – это уже пугает. Я пришла, выслушала экскурс в заболеваемость туберкулезом граждан не асоциальных на данном участке, получила «на руки» фотографию легких и была с ней направлена обратно в диспансер.

Три девицы в белых халатах долго осматривали бумажку на просвет, потом одна обернулась и спросила: «а что это у вас?». Я не нашлась, что ответить, и была послана обратно в поликлинику под предлогом «пусть полечат, вдруг это пневмония».

Пропущу подробности, длиною в месяц, в который уместились две флюорографии, три рентгена легких в куче проекций, лечение пневмонии «самыми новыми» антибиотиками, две рентгеновских томографии с видами в ассортименте и сто тысяч миллионов бессмысленно и беспощадно умерщвленных нервных клеток. А еще вынужденная изоляция от родных, друзей, коллег и, конечно, детей.

За это время меня поставили на учет в тубдиспансер, от меня старались подальше отойти при разговоре врачи. На меня смотрели подозрительно и не верили с отсутствие симптомов, а кто-то даже говорил, что не было смысла в том, что я всю жизнь не курила. И каждый из десятка докторов, кроме диспансерных, которые не выразили во мне никакой заинтересованности, убеждал прийти к нему снова с уточненным диагнозом.

Потом уже я узнала, что за первичное выявление туберкулеза врачам полагается какое-то денежное вознаграждение. От этого и тяга к первооткрывательству больных. Жаль, что за вылеченного государство ничего не обещает. Ситуация как в кино про Дикий Запад: за живого или мертвого. И не создает такое отношение впечатление заботы о здоровье. Никого не волнует твое здоровье, кроме тебя самого.

И даже если здоров – докажи, оправдайся перед врачами. Для этого лично мне пришлось сдать анализы в независимой лаборатории (около 1000 руб.) и сделать действительно эффективную, в случае с легкими, компьютерную томографию, в частном медицинском центре (порядка 4000 руб.). Достаточно дорого обошлось мне обращение к «бесплатной» медицине и материально, и, конечно, морально.

И очень хотелось бы, чтобы в процессе постоянных реформ в сфере здравоохранения сформировалось в медиках понимание того, что они несут ответственность за свои действия. И моральную, перед Гиппократом, как минимум, и для большей заинтересованности – материальную.

	Юлия Бухарская Нештатный колумнист  «Аргументы и Факты - Челябинск»

Смотрите также:

• Я ВИЧ+. Истории инфицированных южноуральцев →
• Дом для смертельно больных →
• Не радикальный человек →