Недавно известный челябинский зоозащитник и ветеринар Карен Даллакян встретился с президентом страны Владимиром Путиным, рассказал об истории львёнка Симбы, о вопросах и проблемах, над которыми работает приют «Спаси меня». После встречи стало известно, что под Челябинском будет создан целый эко-парк, где будут не просто лечить и выхаживать животных – появится парк, равному которому пока нет в стране.
Спроектировал парк известный московский архитектор Сергей Непомнящий – главный архитектор Института гелиотектуры, нового направления в архитектуре, где огромное значение уделяется солнечному свету, энергоэффективности и единению с природой.
Как бурелом может стать частью парка? Увидим ли мы шагающие скульптуры рядом с тиграми? Реально ли загнать автомобили под землю, а поверхность отдать под пешеходные зоны и зелёные насаждения?
Об этом наш разговор с гостем редакции.
Опоры ЛЭП превратят в животных
Кореспондент «АиФ-Челябинск» Эльдар Гизатуллин: - Говорят, что эко-парк будет по-настоящему уникальным – в виде амфитеатра – вы действительно хотите реализовать именно эту концепцию?
Будут выделяться лишь отдельные фрагменты здания – например, главный вход, как маркер принадлежности к современной архитектуре. Всё остальное – зеленый ландшафт, максимально приближенный к нерукотворному. Этот принцип лежит и в основе гелиотектуры – концепции, которой я придерживаюсь. «Архитектуры» вокруг и так слишком много – настоящее художественное произведение, достойное восхищения и звания Архитектуры – редкость, в большинстве случаев строительные объекты к архитектуре отношения не имеют.
- В чём ещё состоят особенности эко-парка? Чем он будет отличаться от других? Прозвучала идея, что ради такого парка поедут даже туристы из других регионов.
- Парк должен быть разнообразен и интересен, сочетать в себе разные типы ландшафтов. Цивилизованные скульптурные холмы со стрижеными газонами и точным рисунком пешеходных дорожек соседствует с зеркалами водоемов, с волнующейся на ветру поверхностью степных трав. Обязательный атрибут парка – музыкальные концерты, где главные исполнители – ансамбли лягушек, кузнечиков и птиц, а инструменты – лесные поляны и живописные извивы болот, с их контрастами фактур и цвета. Мне кажется очень достойной задачей создать романтический «Буреломный парк». В последние годы по Подмосковью прокатилась волна ураганов, вырвавших с корнем вековые деревья, поломавших как спички 30-метровые сосны, забаррикадировавшие проходы по лесу многослойными завалами стволов.
По прошествии нескольких лет это трагическое зрелище приобрело черты художественного произведения – жизнь берет своё и природа активно восстанавливается. Бурелом прорастает молодыми деревьями, слои поваленных елей уплотняются, покрываются мхом, и вместе с точащими дыбом вывороченными корнями образуют сказочные скульптуры, покрывающиеся по весне цветами. Полотнам Шишкина далеко до этой красоты, и если санировать эту конструкцию, художественный эффект может быть потрясающим.
- Вроде увлечения, популярного ещё в СССР, когда из коряг создавали произведения искусства?
- Верно. Или из того материала, что выбросило море. Но такие изделия ставят на стол, а мы замахиваемся на создание атмосферы сказки, волшебного леса.
- Правда ли, что есть какие-то сложности с выделением участка под эко-парк?
- Сложности действительно есть, но надеюсь, они преодолимы. Ведь Челябинск может получить действительно уникальный эко-парк. Там будет место для ветеринарной клиники, вольеров, профессионального общения ветеринаров и экологов, художников и волонтёров.
Кстати, через участок проходит линия электропередачи. Мы сначала хотели было расстроиться – техническое сооружение не вписывается в идею парка. Но решили, что можно превратить эти ЛЭП в основу для художественных инсталляций. Были просто металлоконструкции, а могут становиться фигурами животных, людей. Рядом можно проводить различные акции, обыгрывая фигуры.
И ещё одна тема. В Нидерландах живет удивительный мастер, создающий гигантских фантастических животных, разгуливающих по песчаному пляжу Северного моря – Тео Янсен. Конечно, это «просто» кинетические скульптуры – многоножки с парусами-крыльями, ажурные, как бы собранные из бамбуковых стержней. Но «ведут они себя» как живые: походят к морю как к водопою и поворачивают обратно, подходят друг к другу, «общаются» и расходятся. В высоту они достигают 3-4 метров, в длину 10 метров. Если они могут разгуливать по пляжу, то почему бы им не поселиться на ровной площадке под ЛЭП? Было бы здорово пригласить Тео Янсена в Челябинск, чтобы он оживил не только северный пляж, но и Южный Урал. Представляете, какой будет эффект от соседства живого тигра и гигантской «живой» многоножки с крыльями? Такой контраст был бы интересен.
Парк может быть и в воздухе
- Когда вам показали площадку недостроенного челябинского Конгресс-холла, вы сказали, что элементы этого проекта можно использовать – каким образом?
- Возможно, как элемент парка. Вообще, в любом городе немало недостроенных или заброшенных зданий, которые могли бы стать частью новых необычных решений. Арки вашего Конгресс-холла позволили бы создать парк на нескольких уровнях, чтобы люди гуляли не просто по поверхности земли, а в вертикальном лабиринте из зелени, различных площадок.
Такие примеры в мире уже есть. В Нью-Йорке заброшенную дорогу на эстакаде превратили в парк и пешеходную зону. И как ни странно, это успешный коммерческий проект. Всё делалось на энтузиазме, но в результате район вокруг приобрёл новый статус, цена на недвижимость начали расти, а это и рост налоговых платежей, и создание условий для развития бизнеса. Так что необычные идеи могут оказаться прибыльным делом.
- Заброшенных и недостроенных зданий хватает в любом российском городе – получается, у нас повсюду, куда ни глянь, золотое дно?
- На самом деле это непростая задача. Потребуется детальное обследование, чтобы понять, будет ли работать конструкция, надо ли усилить её или наоборот разрушить, чтобы пропустить солнечный свет к зелени. Спроектировать такие объекты – задача для специалиста экстра-класса. Это не просто типовой дом запроектировать.
Китай уже заинтересовался
- Вы призвали загнать в городах автомобили под землю, а наземную поверхность отдать пешеходам и паркам. Это реально? Где-то в мире такое уже сделали?
- Вполне. Причём не только в крупных городах. Помимо успешных подобных проектов в таких крупных канадских городах, как Торонто, Ванкувер, можно назвать относительно небольшой город Оулу в Финляндии. Там построили целую сеть тоннелей для автомобилей, в центре города можно подъехать под землей практически к каждому зданию, при этом на улицах старого города машин нет совершенно - всё только для пешеходов. Хочешь сесть в автомобиль – изволь спуститься на три метра ниже улицы.
- Вы неоднократно говорили о солнечном свете, зелени, природе. Это одна из основ гелиотектуры?
- Речь идёт о вертикальном световом зонировании и организации световых каналов, по которым свет беспрепятственно попадает в помещения, и через которые люди смотрят на горизонт и природу, а не в стену и окна с бытовыми сценами из жизни соседей в доме напротив. Разным помещениям нужно разное количество солнечного света. В общем виде наши проекты представляют собой холм со световыми каналами. Современная норма естественной освещенности в жилье - 0,5% от освещенности под открытым облачным небосводом. Так мало потому, что в стандартной застройке канал поступления света в помещение перекрывается домом напротив: из окон нижних этажей неба не видно, а в помещение попадает только свет, отраженный от видимого из окна соседского фасада.
Так вот, в нашем жилом холме жилье для семей с детьми расположено в верхних этажах, и там света в несколько раз больше нормы. Ниже – апартаменты для временного проживания, еще ниже офисы, где солнечный свет просто вреден. Вы наверное сталкивались с ситуацией, когда солнце попадает на монитор? Работать невозможно. А еще ниже – паркинги и технические помещения. Что такое солнце на автостоянке тоже, вероятно, представляете себе – это далеко не лучший вариант сауны. Так что каждому помещению солнца – по потребности, парку – максимально.
- Считаете, что будущее за такой архитектурой?
- Уверен в этом. По всему миру все больше объектов, максимально приближенных к гелиотектуре, и все более детально сходство. Вообще, экология – это глобальный тренд. В Европе экологическая архитектура развивается в таком направлении – делают дома из дерева или из материала, который легко утилизировать. Дерево, впрочем, тоже легко утилизировать.
Другой подход, которого придерживаюсь я – чтобы в здании на века создавались фундаменты, перекрытия – уровни, «умножающие поверхность земли» и кровля с парком. То есть, мы на века увеличиваем количество земли. А фасады и интерьеры можно менять. Можно менять функцию помещений. Можно и нужно менять инженерное оборудование. Это проще, чем утилизировать дом целиком.
- Есть ли регионы или страны, где заинтересовались вашими идеями?
- Пока Китай – единственный, кто ухватился за эту идею. Это понятно, учитывая их население, ресурсы. Ниши проекты вошли в утвержденный генплан Шаньтоу. Это несколько зданий- гелиокластеров общей площадью по два миллиона квадратных метров каждое, включающих жилье, офисы, спортивные залы, школы, рестораны, торговые улицы… всё-всё-всё.
И каждое такое здание занимает всего восемь гектаров.
У этого направления большие перспективы и в плане энергоэффективности. Количество тепла, выделяемое людьми в масштабных проектах, которыми мы занимаемся, сопоставимо с энергией электростанции, а на отопление используется лишь несколько процентов этого тепла. Избыток тепла можно превращать электрическую энергию. Это дело хитрое, но подобные разработки уже ведутся.
В общем, все что по отдельным элементам позволяет более эффективно использовать природные ресурсы, собираясь в систему дает поразительный эффект. Мы можем не забирать из природы воду, свежий воздух, энергию, биомассу и прочие ресурсы, а наоборот, отдавать все это природе.
Иными словами, мы движемся к сокращению нашего экологического следа до отрицательных значений.